Водитель заглушил двигатель и посмотрел на комиссара и его сопровождающих, мол, вылезайте, приехали. К слову, машину они затребовали в части и командование пошло им навстречу, оно не могло не пойти. Рядовому страсть как было интересно, кому это понадобился старый волчара Райт, раз целый комиссар к нему пожаловал. Но дисциплина и две зверские рожи приблатненых рядовых пугали спошника до усрачки и вопросов он вообще не задавал, предпочитая молча исполнять приказы.
Комиссар требовательно постучал в дверь — он знал, что сейчас муж и жена находятся дома. Оба на выходном, она копается в саду, он — в гараже со своим любимым драндулетом. Механикусы оценили бы это, подумал комиссар.
– Иду, иду. — Проворчал Маркус после второго стука. – Кому это там не терпится? — спросил он сам себя, пряча за спиной в правой руке лазпистолет. Маленький, удобный, он отлично помещался в ладони, к тому же несколько мощных выстрелов позволяли справиться даже с рядовым тиранидом. Не плазмоган, конечно, но для самообороны сойдет. А если уроды смогут избежать выстрелов и прорваться внутрь, то встроенное в руку силовое лезвие легко перережет их пополам. Военные подняли столько пыли, что Маркус сразу же понял – это по его душу.
Рожа незнакомого комиссара сразу же не понравилась Маркусу, но дверь он все-таки открыл — не просто так этот хрен сюда приперся. Что-то долго они ждали, подумал старый гвардеец, изучая молчавшего офицера. Саманта с внучкой месяца два назад прилетала, а эти нарисовались только сейчас. Вот не поверю, что перед ним стоят гвардейцы — от обоих туранцев наемными убийцами несет за километр, а комиссар явно агент инквизиции, если только не он сам собственной персоной. Приближенный оперативник — точно. Маркус бывалый десантник, к тому же уже давно в гвардии, многое повидал, так что гостей распознал очень быстро.
– Маркус Райт, — утвердительно произнес комиссар, – мне нужно с вами откровенно поговорить. Учтите, что от ваших ответов будет зависеть не только ваше будущее. И уберите уже свое оружие в кобуру, не стоит им размахивать на пороге дома. А то у меня могут возникнуть дополнительные вопросы к вам, откуда вы его взяли и где храните остальной арсенал.
— Это наградной. — Проворчал десантник, показывая рукоять лазпистолета, на которой легко читались его инициалы, выгравированные по заказу. — Я так понимаю, что вы пришли за Элен? – Мрачный взгляд единственного глаза прошелся по гостям. -- Если собираетесь ее забрать, то только через мой труп.
Сказано это было так, что оперативник понял – долбанный вояка взорвет свой дом к хаосу, а вместе с ним и половину поселка заодно, если почует что разговор свернул в ненужную ему сторону. Маркус просто предупредил на что способен и Сандерс прекрасно понял это. Хотя он и не собирался размахивать тут знаком инквизитора и требовать казни – для начала нужно досконально разобраться во всем, а уже потом принимать меры. И «комиссар» надеялся, что до ликвидации не дойдет.
– А вы проницательны. – Похвалил комиссар. – И я вас услышал. – Сандерс помолчал буквально секунду. – Может быть уже пустите нас в дом, а то собирается слишком много любопытных.
Маркус выглянул на улицу – к транспортеру из части уже начали подтягиваться соседи, а неподалеку тормознула машина из города, в которой сидели несколько местных клуш – доморощенных журналистов. Они горазды чесать языками, при этом выдумывая всякую чепуху, которой охотно верят все остальные. И откреститься потом от этой ерунды очень сложно, потому что общественное мнение уже сложилось. Десантник посмотрел прямо в глаза «комиссару».
– Для моего захвата двоих будет маловато. – Предупредил он.
– Надеюсь на ваше благоразумие. – Произнес Сандерс. – Я пришел только поговорить – об аресте и речи быть не может. Пока. – Многозначительно сказал он. – Все будет зависеть от вас и от вашей честности.
Маркус размышлял. Против системы он не выстоит – если сейчас убить этих троих, то он подпишет смертный приговор и себе и детям с внуками, за которыми уже следят. Вот если бы они тайком пришли его убивать, тогда да, выбор у него был невелик – там уже за него все решили. Но, похоже, господин инквизитор поставил на темную лошадку и просто пришел познакомится. И с предложением, от которого сложно отказаться. Точнее, отказа не потерпят. Совсем. Но это также означает жизнь. Не для себя, Маркус много раз заглядывал в глаза смерти и так сильно не боялся. Иной раз даже мечтал, но, очевидно у Бога-Императора на него были свои планы, раз Маркусу до сих пор удавалось оставаться живым. И даже создать семью, воспитать детей и понянчить внуков. И Инквизиция пришла «просто поговорить», хотя ничего в этой жизни не бывает просто. Так что с «товарищем комиссаром» можно и поторговаться. Но это потом.