— Так дорога у вас такая, что только летать над ней и можно.
— Это у нас так. Потому что ездить некому, некуда и незачем. А там, где люди живут, там дороги нормальные. А насчёт автомобилей…
— Сама говорила, что у вас всё импортное.
— Всё да не всё. УАЗы как в советское время делали, так и сейчас те же выпускают.
— Да ладно! Не может быть! В моём времени они уже рядом с «Жигулями» динозаврами выглядели. А с тех пор, говоришь, сорок пять лет прошло. Еще скажи, «Жигули» продолжают строить.
— Не скажу, классику уже лет десять как не делают. Такой вот у нас автопром. Так что клиент найдётся. А если ты и грузовые машины чинить умеешь, то вообще хорошо.
— А чего ж не уметь, я как-никак до заместителя директора автоколонны по ремонту дорос.
— Ишь ты, молодец. Найду я тебе фронт работ.
— А что, у вас и грузовики те же выпускают?
— Нет. Просто куча народу купила себе армейские машины с хранения. Новую машину купить никаких денег не хватит, вот и мусолят старичков, пока есть возможность.
— Это как, частники грузовики могут покупать?
— Капитализм у нас, кругом почти сплошь одни частники.
— Ни нифига я попал! Что хочешь, можно купить. Всё есть, всё разрешено.
— Ага, ты прямо в рай на тройке въехал. А что говнецом попахивает, так это для удобрения.
— Ты же говорила, жить можно.
— Точно. Так как жить планируешь? Без документов, без денег, без… Ну с жильём подмогну, по старой дружбе комнату выделю тебе. Живи, сколько хочешь, если удобно будет.
— В смысле?
— А подумать? Здесь в Теляково не только людей не осталось, тут и работы нет никакой. Ходить или ездить придётся. Если будет куда. Кстати, есть одна мысля интересная. Реально готов работать?
— А что, как-то по-другому бывает? Кто не работает — тот не ест.
— Ну да, ну да. Как же я забыла! Всё ровно так у нас. Кто ест и не работает, тот служит. Или в администрации, или в полиции. Или в армии.
— За что ты их так?
— Кого?
— Ну ты только что милицию полицией обозвала.
— Я? Вот дурачок, кончилась милиция. У нас сейчас полиция и гвардия. Вот ждем, когда мушкетеров короля на службу определят.
— А кто у вас король?
— Понятно кто. Он и король, и кардинал в одном лице. И почётный святой великомученик.
— Правда что ли? Настоящий король?
— Да ну тебя, шучу! Президент у нас теперь страной правит.
— Выборный?
— Соображаешь. Как-бы выборный, то есть волею народа поставленный над всеми.
— Хороший?
— Царь плохой не бывает. Бояре жадные да глупые, а царь… Царь у нас самый замечательный — и Света вздохнула.
— И давно он у вас правит?
— Третий десяток недавно пошёл. По телевизору говорили, скоро по сроку Александра Первого догонит. Жалко старенький, Петра Первого с Екатериной не догонит, поздно начал.
— Свет, я так и не понял, ты за него или против?
— Дык как я могу против, если больше некому. Детишек у него мужеского полу нету, власть передать некому. Помрёт, сиротами останемся.
— Шутишь, да?
— С хрена ли! В Азербайджане президент помер, за себя сына оставил, в Туркмении просто передал сыну пост — устал править. В Белорусии президент сыночка на трон готовит, в Северной Корее уже третье поколение Кимов. Чем мы хуже? Разве тем, что пацанов наш царь не настрогал. Вот где собака порылась.
— Да ну тебя! Не бывает так, врёшь небось. У вас тут двадцать первый век, все в отпуск в космос летают лунный загар получать, японские телевизоры в каждом доме, небось мясо научились из нефти делать. Я читал в фантастическом романе, синтетическая еда, дешевле обычной и полезнее. А ты — царь, преемник…
Хозяйка залилась смехом, и сквозь морщины и слои прожитых лет на Николая опять посмотрела та девочка-тараторка, которую он позавчера сдёрнул с кабана. Ну хоть рассмешить смог, и то хорошо.
— Молодец, умеешь настроение создать. Про космос не угадал, зато в остальном в точку. Синтетическая еда — наше всё.
— Прикалываешься опять?
— Ну есть немного. Огурца из пластмассы делать еще не научились, их на гидропонике надувают. На вкус как вода что огурцы, что клубника, что помидоры. Зато выглядят великолепно и размеров в разы больше обычных. Опять же вредители их не едят — опасаются.
— А люди?
— А людям куда деваться. У кого выбора нет, кто не со своего огорода живёт, не покупают. Зато круглый год. Ладно. Сказала «А», надо и «Б» говорить. Давай я тебя на постой определю.
Широким жестом хозяйка показала в сторону комнаты, чью дверь Николай ранее не замечал. Оказывается, в темном коридорчике с веранды в залу таился вход в еще одну комнату. Помещение оказалось совсем небольшое, места в нём хватило только на кровать, шкаф и маленький стол со стулом. Ну и вдвоём тут разойтись было можно, но уже с трудом. Окно, небольшое как во всех деревенских домах было каким-то странным, непривычным взгляду. Коля поскрёб подоконник ногтём, краска, если это была краска не поддалась, а исследователь-пальпатор удивился гладкости покрытия.