— Это в смысле, что успеваешь подготовиться?
— Это в смысле, что так на роду написано, а не по твоей вине. Мол, всё одно бы случилось. Вздохнешь эдак, и дальше живёшь. Ладно, племянничек, ты же не исповедник, давай заканчивать вечер откровений. И так уже душу нарастопашку вывернула. Ужинать пора. Сейчас узнаем, как на тебя продукты, произведенные по современным технологиям, действуют. А то, может, копыта отбросишь, и нечего было планы городить.
— Не хотелось бы.
— Дык. Мы-то всю эту хрень в свой рацион постепенно получили, а у тебя шоковая гастрономика намечается.
— Шоковая… что?
— Был такой термин в девяностые годы. Или не просто термин. Говорили, надо страну резко кинуть в рынок, сразу больно будет, зато потом как заживём! Кто выживет.
— И чего, зажили?
— Кто у руля, те зажили. Правда, сначала постреляли кучу самых нетерпеливых.
— А население?
— Слышал про Моисея, который по пустыне сорок лет водил евреев, чтоб в землю обетованную никто не дошёл из бывших рабов?
— Неа. То есть про Моисея слышал, но это всё религиозная пропаганда, я считаю.
— Ну и ладно. У нас сейчас модно спорить, тогда народу лучше жилось или сейчас. А кое-кто так вообще считает, что лучше всего народ жил при царе. Мол тогда у каждого поместья были и холопы. Золотой век большевики сгубили.
Глава 6
Подсобник
Учитывая, что ни одной смены белья у Николая в наличии не было, хозяйка дома после ужина нашла ему чьё-то старое бельишко, а своё он постирал вручную в раковине. Вообще, по его мнению, прогресс был налицо: и газ, и водопровод. Впрочем, с водопроводом он погорячился. Оказывается, воду Света брала из скважины, в которой стоял погружной насос. Тоже хорошо, если разобраться. Есть электричество — и ты кум королю, сват министру. А стиральная машина, стоящая в просторной ванной комнате, поставила нашего героя в тупик. Белое чудо с кучей кнопок, лампочек и даже с дисплеем походило на агрегат, доставленный с космической станции. И то не факт, что в том покинутом Николаем времени на станции «Салют» было что-то столь же умное и продвинутое в техническом плане. По словам Светы теперь в каждом бытовом устройстве есть чип. А чип — это ЭВМ в миниатюре, если Герасимов ничего не перепутал. Так что вариантов, кроме как стирать трусы на руках, не было.
А еще не было уверенности в том, что женщина не ошиблась с перспективами Коли как механика. Ну вот не мог он поверить в то, что среди всего этого будущего и в условиях технического прогресса может ездить, к примеру «буханка». Стиральная машина тебе письма пишет, понимаешь на специальном экранчике, в телевизоре девки пляшут так, что телеса из рамки вываливаются, люди с другого континента названивают и просят купить у них что-то… И тут из-за угла с подвыванием и треском УАЗик выкатится? Вот как раз это и есть голимая фантастика! Кстати, тот факт, что не ты просишь что-нибудь тебе продать, а все вокруг тебя просят купить у них товары — это тоже сильно похоже на фантастику. Понятно, что капитализм, но не до такой же степени.
— Свет, а автомобили у вас с какими двигателями?
— Что значит, с какими? С обычными. На бензине или на солярке. Электромобили у нас не приживаются. Говорят, холодов они не любят. И зарядки надолго не хватает.
— О как! То есть в мире уже появились электромобили?
— Ага. В Европах, говорят, вовсю уже на них ездят. А вообще… отстань уже! Спать пора, завтра день длинный.
— Почему?
— Потому что лето. Летом день в деревне всегда длинный. Что летом не успел, то никогда не успел.
Как ни странно, спалось в будущем практически также, как в прошлом. А если сравнивать с последней ночёвкой в пещере, то и вовсе здорово. Клопы не донимали, комары и мухи тоже. Да и откуда им взяться в доме, когда на каждом окне стоит мудрёная сетка во весь пролёт, явно заводская, чуть ли не на той же фабрике сделанная, что и окно. Никакой марли в форточке! Еще с вечера Николай волновался, когда у них электричество на ночь отключают. Оказалось — никогда, если только не приключится какая авария. И вообще.
Выражение два человека на всю деревню — это литературное преувеличение. Хоть деревня и выглядит заброшенной, народ какой-никакой есть. Просто нет стада, которое пасёт нанятый вскладчину пастух, нет сельсовета, и вообще никакой администрации. Десяток жилых домов потерялся среди полусотни брошенных, но у которых есть хозяева или наследники хозяев. Когда-нибудь те приедут и вступят в права владения. Якобы. Или продадут за хорошие деньги, когда всё подорожает так, что народ захочет ковыряться в земле. Пяток окрестных деревень, как их теперь называют «поселения сельского типа», объединены в одну административную единицу, в которой решают все вопросы. Но чаще не решают.