— Точно! Надька, он прав, мне такое рассказывали девчонки.
— Я так не могу, я еще трезвая.
— Так еще и не вечер. А речь про ночь идёт.
— Всё верно, дорогие дамы. Давайте уже разведем костёр, предадимся греху чревоугодия и винопития.
— А что у тебя есть? Сухарик для разгону и портвешок на посошок. Водку мне нельзя, я за рулём. В смысле, завтра буду за рулём, когда домой поедем.
— Ага! Так мы только завтра домой? А ведь не говорил, что с ночёвкой.
— Насильно удерживать не буду. Если решим, что тут мерзко и скучно, эвакуируемся в Донецк и по хатам.
— Ты в частном секторе что ли живешь?
— А Лариска не говорила?
— Что?
— Что я брат её жениха. Димка который.
— О как, мир тесен. Не говорила.
Где как, а в их городе обычно все разговоры начинаются с темы, кто где учился, кого знает, куда ходит. Общие знакомые были вычислены еще в первую встречу, только связка Лариса-Дима не была раскрыта. Сейчас всё встало на свои места. А уже потом пошли анекдоты, коих Николай знал просто огромное количество. Правда, многие пришлось слегка переиначивать, чтобы они заходили жителям двадцатого века. Это несложно: меняй нового русского на директора магазина, и всё засияет понятными ситуациями. От просто анекдотов перешли к анекдотам с интимным подтекстом, причём девушки тоже охотно делились пикантными рассказами. А там и шашлык готов, а под шашлык полилось в стаканы вино. Причём оказалось, что сидеть на матрасе гораздо удобнее, чем на траве, а столик — вообще вещь.
До воды добрались уже в полной темноте, причем в самой что ни на есть правильной экипировке, то есть в костюмах Адама и Евы. Двух Ев, что примечательно. Грех чревоугодия стал неактуален, грешить начали по-взрослому. Как-то без патетики и оханий все трое оказались вовлечены в то самое действо, которое предполагали с самого начала, но молчали. Девушек очень воодушевило то, что их кавалер, рыцарь и галантный мужчина позаботился о средствах предохранения от всего ненужного. Причем резиновые изделия были насквозь импортные, никогда ранее девушками не виденные. Они бы еще сильнее впечатлились, если бы заметили, что срок годности у них заканчивается аж в две тысячи двадцать пятом году. Но девушкам было не до того — Николай посвящал их в премудрости, освоенные им на просторах интернета. Так сказать, проводил половой ликбез. И да, канистры чистой воды потом хватило на все гигиенические процедуры. После всего того, чего было много той ночью, они сочли смешным смущаться и отходить куда-то в сторону от своего кавалера. А еще лёгкости добавляло то, что все трое знали — сегодня Николай здесь, а завтра только родители будут вспоминать о его приезде. Случайные знакомства, они такие необязывающие, порой такие лёгкие, что остаётся только диву даваться. И делать это лучше всего без ложной скромности.
— Накатался, котяра!
— Мам, чего сразу котяра?
— Лицо своё видел? Как кот, сметаны ворованной объевшийся, честное слово. Так бы и оттаскала за вихры.
— Между прочим, я взрослый мужчина.
— Взрослый он. Иди спать, всю ночь прошлындал кобель.
— Чего ты взъелась, мать. Дело мужское молодое, в подоле не принесет поди. — Поддержал отец, у которого был выходной.
— Да уже бы и принес что ли. Вона сколько лет уже. Ведь двадцать шестой год, а он скачет.
— И пускай. Один раз уже поспешил, всех насмешил. Обжёгся на молоке, пусть на воду дует. Не боись Колька, мы тебя девкам в обиду не дадим! А если деньги на это дело кончатся, то добавим.
— Бать, с деньгами всё в прядке — Николай и впрямь понимал, что с его нежеланием фарцевать в межвременном континиуме деньги так и останутся не потрачены. — Ты вот чего скажи, у вас там черную икру продают?
— Продавать-продают, да не особо покупают. Не идет она у нас. А что, тебе надо? У вас не продают что ли?
— Вообще нет в продаже. А у меня хороший человек просил. Можешь купить для меня пару банок? Почём она у вас?
— Да хоть три! По сорок рублей за банку.
— Вот и купи три, я сейчас деньги дам. Только посмотри, чтоб не старая, а то мне её везти далеко.
— Ты что, у сына деньги брать будешь?
— Цыц, когда мужчины о деле говорят! У него дела свои там, а если ему нужны будут деньги, то попросит, дам. Вдруг на машину очередь подойдёт или на кооператив. А икра — это всё баловство.
— Нет, машина мне еще долго не светит. А вот мотоцикл — это тема, отец. Только что вдруг подумал после твоих слов — чего я себе мотоцикл не купил?
— Чтоб гонять на нём без головы, а потом без неё и остаться? Зачем он тебе?