Мередит закричала:
— Он умер!
Она догадывалась, что убийце важно только это. Убивать ее ни у кого не было оснований — по крайней мере, ей так казалось. Второй выстрел должен был просто испугать ее.
Она в самом деле испугалась, очень испугалась, но ненадолго. Ее вдруг разобрала злость. Она почувствовала себя несправедливо обиженной. Вот уже второй раз за две недели ей угрожают огнестрельным оружием! Но, когда в нее целился Ривз, она хотя бы знала, где он находится. На сей раз убийцу не было видно, и первым делом нужно установить, откуда исходит опасность.
На кладбище было тихо — вот уж точно, — как в могиле. Все птицы улетели. Мередит скорчилась в неудобной позе за надгробной плитой и осторожно озиралась по сторонам. Она не заметила никакого шевеления. Казалось, на всем кладбище никого нет… И все же она здесь не одна! Мередит поежилась. Из-за своего укрытия она видела руку мертвеца, лежащую на отлете. Убийца стреляет метко.
Она боязливо оглядела плиту, за которой пряталась. Плита была новая, у подножия лежал еще не совсем увядший венок. «Линн, любимой доченьке…» — гласили выцветшие буквы на карточке, прикрепленной к цветам. Мередит невольно вздрогнула, но тут же одернула себя. Сейчас нет времени думать о печальном совпадении. Церковь совсем недалеко отсюда — за стеной. Видимо, в первый раз стреляли именно оттуда. Церковь не запирается в течение дня; отец Холланд считает, что прихожане имеют право во всякий час прийти в храм. Мередит подняла глаза на колокольню. Наверху, в том месте, откуда вырастал шпиль, была открытая площадка, обнесенная парапетом. На колокольню можно было подняться по лестнице изнутри. Существовал и второй ход, с улицы, но та дверь почти всегда была на замке. Зато другую дверь, внутри церкви, часто не запирали. Мередит прищурилась, и ей показалось, будто наверху что-то шевелится. Потом сверкнул солнечный зайчик, отразившись от чего-то блестящего. Значит, убийца наверху и все кладбище видит как на ладони.
Мередит стало нехорошо. Она уговаривала себя сохранять хладнокровие и искать выход из положения. Надо попробовать встать на место убийцы. Достигнув своей цели и избавившись от Мэтью, убийца наверняка сбежит. Возможно, выстрелы услышали — скоро священник или кто-то другой придет посмотреть, в чем дело. А может, у убийцы кончились патроны или, если они еще остались, он не видит смысла тратить пули на случайную свидетельницу. Мередит сама прячется, значит, опасности не представляет… И потом, если бы ее хотели убить, то давно уже убили бы: сверху, с парапета, видно все!
Сознавать себя легкой мишенью было неприятно. Она покосилась на молодые деревья вокруг крана, где она только что набирала воду для цветов. Там как-то спокойнее… Оттуда и сторожка видна. Мередит посмотрела на часы и выждала, пока секундная стрелка обойдет полный круг. Потом она с трудом привстала и, пригнувшись к земле, неуклюже повернув больную шею, принялась перебегать от одного надгробия к другому, к деревьям, к сторожке… Дверь оказалась запертой на засов; спрятаться в сторожке нельзя, зато между деревьями как-то безопаснее, чем на открытом месте.
Но выстрелов больше не было. Со своего места Мередит видела парапет, но признаков жизни не замечала. Да и вороны снова закружились над шпилем… Если бы на колокольне стоял человек с ружьем, птицы ни за что не подлетели бы ближе. Значит, добившись цели, убийца бежал.
Вспомнив о жертве, Мередит оглянулась и увидела, что Мэтью по-прежнему распростерт на земле. Она осторожно выбралась из-за деревьев. Тишина. Посмотрела наверх, на парапет — ничего. Сзади с ветки вспорхнула птичка; Мередит вздрогнула от неожиданности. Согнувшись пополам, она с трудом добежала до ворот, соединявших новое кладбище с церковным двором. Здесь, под сенью старинных деревьев, легко укрыться от пуль. Кроме того, за церковным двором стоянка…
Пока она шла, никто не выстрелил ей в спину… Мередит с трудом распрямилась. Разболелся позвоночник, затекла шея, сердце глухо колотилось в груди. Кроме того, ужасно хотелось в туалет. Зато она больше не ощущала опасности. Ей хотелось проверить свою догадку и осмотреть то место, откуда стрелял снайпер. Потом она позовет на помощь и расскажет, что произошло. Внешняя дверь церкви была открыта нараспашку. Мередит поднималась по ступенькам, придерживаясь рукой за стену. Она заглянула внутрь. Как она и ожидала, в церкви никого не было. А маленькая дверца, ведущая на колокольню, оказалась открыта настежь и даже приперта длинным крюком.