Забыв о головокружении, Мередит быстро обошла парапет и, не обращая внимания на возмущенный визг летучих мышей, принялась спускаться по винтовой лестнице.
Еще на середине пути она услышала, как отпирают дубовую дверь. Вскоре перед ней показалась бородатая физиономия отца Холланда.
— Мередит, что вы здесь делаете?! Пришли покормить летучих мышей?
Алан Маркби взял бутылку вина.
— Ружье, — сказал он, — почти наверняка хранилось в «Парковом». В таких старых особняках всегда валяется парочка охотничьих ружей, о которых владельцы, зачастую забывают. Мэтью не был охотником. Мы позвонили Пру в Корнуолл, и она сказала, что в доме в особом шкафчике хранились два ружья, которые принадлежали отцу Аделины. Мы обнаружили, что замок на шкафчике взломан и в нем только одно ружье. Отпечатков на ружье, найденном на колокольне, нет, как и на шкафчике.
— Она все протерла. Она была в перчатках.
— Ты имеешь в виду Марлу? — уточнил Маркби, разливая вино по бокалам.
— Конечно Марлу! Кого же еще? Она считает, что Мэтью ее обманул, ведь она рассчитывала стать хозяйкой «Паркового»! Пру слышала, как они страшно ругались.
— Да, но ведь она не угрожала его убить. Марла покинула «Парковое» две недели назад. С тех пор она жила в Лондоне, на съемной квартире. Когда она собралась вылететь домой, в аэропорту Хитроу ее задержали, что ей совсем не понравилось.
— И что?
— Она ничего не говорит, зато наняла опытного адвоката, который говорит довольно много. Боюсь, в конце концов придется отпустить ее с извинениями.
— Что?! — Мередит едва не подскочила на стуле. — На ее совести гибель двух человек, если считать и Аделину, — не говоря уже о том, что она стреляла в меня! У нее есть алиби?
— На время смерти Мэтью — нет. Но ведь у нас нет ни одного свидетеля, который бы видел ее в Бамфорде в тот день, не говоря уже о свидетеле, который бы встретил ее у церкви. А косвенных улик недостаточно. Не забывай, бремя доказательств лежит на нас. И потом, может быть, Конвея все-таки убила не она.
— Ха!
— После скоропостижной смерти Конвея вскрылись новые, весьма странные обстоятельства. Душеприказчики получили доступ к его компьютерным файлам и выяснили много интересного. Обычно в подобной ситуации возникают кредиторы, которые требуют вернуть им деньги или товары. Но интересно, что после гибели Конвея никто не заявляет о своих правах! Судя по всему, он занимался экспортом запрещенных товаров в ряд горячих точек, с которыми мы не торгуем.
— Оружие? — изумленно спросила Мередит.
— Нет. Компьютерное и другое оборудование, без которого, разумеется, многие военные игрушки бесполезны. Он всегда вел дела со странами, расположенными в районе Персидского залива. Кто знает, может быть, он вовремя не поставил им партию товара? Нарушил слово? В тех краях вопросы чести часто разрешаются с помощью пули. В общем, придется копаться в помоях. И если мы ничего не узнаем, убийство Мэтью так и останется нераскрытым. Дела об убийстве мы в архив не сдаем. Ну а его дела уже не по моей части. В Лондоне найдутся компетентные люди, которые занимаются такого рода преступлениями. Но, если окажется, что мисс Льюис принимала участие в проведении незаконных операций, например с Ираком, бегство за океан не спасет ее от ответа!
Мередит угрюмо молчала, а затем переключилась на другую, более животрепещущую тему.
— Что будет с «Парковым»?
— Непонятно. Началась долгая судебная волокита. Адвокаты обмениваются документами… Готовясь жениться, Мэтью Конвей собрался переделать завещание, но подписать его не успел. Невеста утверждает, что устно он завещал все ей, о чем писал в письмах и сообщал поверенным… Естественно, она скорбит, но при этом, как говорят, сама не своя от досады… Как ты сейчас. Расслабься! Иначе у тебя напрягутся мышцы и шея снова разболится.
— Как я могу расслабиться? Главную подозреваемую в убийстве Мэтью Конвея вот-вот освободят и выпустят из страны, а ты так спокойно об этом говоришь!
Маркби положил ладони на столешницу.
— Ты возмущена? Но почему? Думаешь, мы, британские полицейские, всегда получаем тех, кого хотим? Нет, так бывает далеко не всегда.