— Постарайтесь разыскать эту Никки. Любой человек в участке скажет вам, где находятся так называемые «новые дома». А я еду в «Парковое». Надо предупредить Конвеев, что участок будет огорожен, и заодно выяснить насчет ключа от… от того места.
Он покосился на Уиллсов, но те его не слушали. Миссис Уиллс с трудом застегивала куртку, а муж беспомощно наблюдал за ее дрожащими пальцами, как будто не понимал, почему она так возится.
Тернер еще раз кивнула и встала, собираясь проводить убитых горем родителей к выходу. На пороге миссис Уиллс неожиданно обернулась к Маркби. В глазах ее полыхнула злоба.
— Найдите его! — хрипло приказала она. — И как можно быстрее! Потому что, если вы его не найдете, я сама его разыщу, ей-богу! И когда я с ним разберусь, от него мало что останется!
— Мы найдем его, миссис Уиллс, — ответил Маркби, надеясь, что говорит правду.
Неожиданно голос подал ее муж.
— Все в порядке, Рита! — тихо сказал он, кладя руку на плечо жены.
Когда Маркби снова спустился в дежурную часть, то увидел в вестибюле Барни Крауча. Тот нерешительно топтался на месте.
— Вас отвезут домой? — спросил Маркби.
— Предлагали. — Крауч как будто смутился. — Но мне пришло в голову… раз уж я очутился в Бамфорде, почему бы не заглянуть к Дорис Прайд? Да нет, я буду держать язык за зубами! — торопливо добавил он. — Я прекрасно помню, что не должен никому ничего рассказывать. Но если я к ней зайду, я, возможно, избавлю ее от приезда ко мне. Проблема в том, понимаете ли, что она иногда объявляется совершенно неожиданно. Так что схожу посмотрю. А вдруг ее не окажется дома! — с надеждой закончил он.
Попрощавшись с Барни, Маркби заехал в ближайшую аптеку, где купил две упаковки таблеток от несварения желудка, и, жуя их одну за другой, отправился в «Парковое».
Мэтью Конвей сидел за своим столом, освещаемым неярким ноябрьским солнцем. В кабинете было тепло; переоборудовав нижний этаж одного крыла под офис, он распорядился провести сюда центральное отопление. В жилую часть дома отопление не провели, потому что Аделина наотрез отказалась пускать на свою половину рабочих. Поэтому в самое холодное время года в доме бывало холодно, как в средневековом монастыре. Кэти, бедный ребенок, по вечерам спускалась сюда делать уроки, потому что в ее комнате у нее мерзли пальцы, несмотря на электрический обогреватель.
Мэтью потер глаза рукой. Он устал и издергался. Перед ним на столе лежала аккуратная стопка писем. Все напечатаны без ошибок, адреса подписаны… В таких делах Марле нет равных. Вот-вот она войдет и спросит, прочел ли он почту и можно ли отправлять корреспонденцию. Иногда Мэтью казалось, что его личная помощница чересчур уж безупречна. Он даже и рад был бы случайной ошибке с ее стороны — не серьезной, разумеется, а простой оплошности! Хотя во всех других отношениях, помимо работы, она представала вполне земной, даже приземленной женщиной. Марла не скрывает от него своих намерений и надежд… Ее надежды — еще один повод для тревоги. Марла требует от него гораздо больше того, что он может ей предложить, — по крайней мере сейчас.
И дело не только в Аделине, дело еще и в Кэти. Он ни за что не сделает шаг, способный огорчить его девочку, а его девочка ненавидит Марлу до глубины души. Марла утверждает, что Кэти избалована — какая чушь! Марла совершенно не разбирается в детях. Мэтью хотелось бы, чтобы его помощница хотя бы иногда притворялась женственной и хрупкой. Но Марла совсем другая. Что-что, а хрупкость ей совсем не свойственна. И потом, однажды он уже прельстился женственностью и хрупкостью и женился на Аделине! Его держат в ловушке с тройным замком; он беспомощно мечется между тремя близкими ему женщинами и все больше отчаивается.
Аделина… Как может он сейчас думать о работе, когда вчера ночью стал свидетелем странного происшествия? Мэтью лег спать как обычно. Вдруг, около двух ночи, он проснулся, как от толчка. Гулко колотилось сердце. Ему отчего-то стало страшно. Он сел и прислушался. В доме было тихо, как только бывает тихо в больших старинных зданиях. Конечно, старое дерево и старые трубы издавали всевозможные скрипы и шорохи; за стенами вздыхал ветер, шторы колыхались на сквозняке. И вдруг он услышал громкий скрип, донесшийся со стороны парадной лестницы.
Мэтью вылез из кровати, натянул халат и осторожно приоткрыл дверь спальни. Он поставил падежную сигнализацию, которая защищала их от воров. Наверное, просто дерево рассыхается. Он прислушался. Нет, кто-то определенно ходит в холле внизу.