Несмотря на все ее горячие заверения, что она чувствует себя хорошо, врач настоял на том, чтобы провести полное медицинское обследование, прежде чем отдать ее на попечение Дэниелу со строгим предписанием соблюдать постельный режим.
Кажется, Дэниел, кроме какао, еще что-то добавил в стакан с горячим молоком, устало подумала Криста, почувствовав вялость во всем теле и полную апатию.
Дэниел…
Словно она произнесла его имя вслух, дверь спальни тут же открылась, и вошел Дэниел, угрюмое выражение исчезло с его лица, как только он заметил, что она проснулась.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, подходя к кровати.
— Так, словно только что провела десять раундов со свирепым гризли, — попробовала пошутить Криста.
— Попробуй заменить медведя десятью тоннами сланца, — сухо предложил Дэниел.
Он настоял на том, чтобы остаться в палате, когда сестра разрезала ее одежду.
— Это только поверхностные ссадины, вот и все, — заверила медсестра, постаравшись успокоить его, когда увидела выражение лица Дэниела. — Они просто на вид кажутся ужасными, на самом деле ничего страшного, раны скоро заживут.
Поверхностные это ссадины или нет, но что-то переворачивалось у него внутри, когда он видел синяки, рваные раны на ее нежной коже. Ему хотелось обнять ее и защитить от всех угрожающих ей неприятностей. Он страстно желал взять на себя хоть часть той боли, которую причиняли ей ссадины, и этим хоть как-то искупить свою вину перед ней.
Доверься мне… Пообещай мне, умолял он ее, собравшись уходить, хотя хорошо представлял себе, что ее безопасность находится в руках капризной судьбы и нисколько не зависит от него. Кто знает, как давно образовался этот выступ на сыпучем склоне из сланца? Но в данной ситуации, и Дэниел это понимал, у него не было другого выхода, как оставить ее и пойти за помощью.
— Который час? — спросила Криста, сладко потянувшись в кровати.
— Почти половина седьмого.
— Половина седьмого? — Криста резко села в постели, поморщившись, когда ушибы напомнили о своем существовании ноющей болью. — Значит, я проспала почти двадцать четыре часа.
— На самом деле восемнадцать, — сказал Дэниел, не упомянув, что он ни разу не прилег за все это время, боясь даже закрыть глаза, на случай если он может ей понадобиться.
— А ученые утверждают, что человеку достаточно пяти часов сна, чтобы восстановить силы, — с воодушевлением произнесла Криста. — Я встаю. Я хочу, есть, — жалобно добавила она, когда Дэниел попробовал возразить. — У меня не было во рту и маковой росинки с прошлой ночи, нет, с позапрошлой ночи…
Они, молча, обменялись взглядами, которые были красноречивей любых слов.
— Я не хочу лежать в своей комнате совсем одна, Дэниел, — дрогнувшим голосом пожаловалась Криста. — Мне хочется быть с тобой. Мы были так близки к тому, чтобы потерять друг друга… Я имею в виду не только мое падение…
— Не надо, — запротестовал Дэниел сорвавшимся голосом, накрывая своей широкой ладонью пальчики Кристы. Она заметила, что его руки немного дрожат. — Я никогда не прощу себя за то, что случилось.
— Ты должен, — твердо сказала Криста. — Я была виновата не меньше тебя. Даже больше… Если бы я только поверила тебе… Я никогда больше не буду сомневаться в тебе, Дэниел. Никогда, обещаю…
Она неуверенно прижалась к нему, задержав умоляющий взгляд на его губах.
— О, мой Бог, Криста… — Дэниел поцеловал ее с трепетным благоговением, едва прикоснувшись к губам, словно она была хрупкой вазой из китайского фарфора.
Когда он отстранился, она бросила тоскливый взгляд на его губы. Как же объяснить мужчине, что, несмотря на ссадины и синяки, ты так страстно жаждешь его, что с готовностью все вытерпишь ради удовольствия быть в его объятиях, заниматься с ним любовью со всей страстью и горячностью, которые он когда-то обещал тебе?
Это не так легко, решила Криста, когда Дэниел отошел от кровати.
— Я выйду, чтобы ты могла одеться. Мне нужно позвонить…
Открывая дверь спальни, Дэниел шепотом выругался. Неудивительно, что Криста смотрела на него со смешанным чувством недоумения и обиды, отразившимся в ее прекрасных глазах. Но если он останется с ней хоть на одну секунду, в синяках она или нет, никакая сила в мире не заставит его взять себя в руки и не сделать того, что он страстно желал. Присоединиться к ней в постели и любить ее горячо и нежно, благодаря Бога не только за то, что они спаслись, но и за разрешение проблем, которые стояли между ними непробиваемой стеной. Действительно, ведь чаще всего женщины обижаются на мужчин за то, что они упорно показывают свои чувства только через секс? Секс — это один из самых древних и основных инстинктов мужчины.
Он видел синяки на нежной коже Кристы. Если он дотронется до нее сейчас, заключит в свои объятия, прильнет к ее губам, ничто на свете не заставит его быть с ней таким нежным и сдержанным, как требует ее израненное тело. Даже чуть прикоснувшись к губам Криста в легком поцелуе, он едва сдержался, чтобы не впиться губами в ее влажный рот, обхватив ее лицо руками и накрыв теплое после сна тело своим.
Он никогда не думал, что может пасть жертвой столь первобытных инстинктов и потребностей. Он никогда не чувствовал ничего подобного ни к одному человеку, но он никогда раньше и не был влюблен.
Криста нахмурилась, переступив порог погруженной в тишину, пустой кухни. Ей потребовалось гораздо больше времени, чтобы принять душ и переодеться, чем она рассчитывала. Ее руки так болели, когда она намыливала шампунем волосы и вытирала их полотенцем, что ей пришлось отказаться от затеи красиво одеться, и она ограничилась огромной свободной рубашкой из мягкого шелка, которая закрывала ее тело от подбородка до колен. Через тонкую ткань просвечивал треугольник хлопковых трусиков, и отчетливо различались темно-розовые круги вокруг сосков на бледно-матовой коже. Криста надеялась, что Дэниел поймет: ее наряд не предназначается для того, чтобы спровоцировать его или соблазнить, и ссадины, полученные ею во время падения, намного серьезней, чем она говорит.
Но, где же все-таки Дэниел? Она вышла из кухни, снова прошла по коридору. Дверь в его кабинет была приоткрыта, и через щель пробивалась полоска света. Позвав его, она толкнула дверь и вошла в комнату, застыв на пороге при виде открывшегося перед ней зрелища. Он сидел в кресле… и крепко спал.
Волна любви и нежности захлестывала ее, когда она смотрела на Дэниела. Поддавшись импульсивному желанию, она подошла к нему, опустилась на колени и с нежностью прошептала его имя.
Он пробормотал что-то во сне, но не проснулся. Огонь в камине отбрасывал блики на его лицо, подчеркивая мужественные черты. Криста протянула руку и дотронулась до него, проводя подушечками пальцев вдоль упрямой линии волевого подбородка. Любовь и страстное желание, смешанные с чувством благодарности судьбе и самому Дэниелу, наполнили сердце.
Менее сдержанный, менее внимательный мужчина не проявил бы к ней такого терпения и понимания, такой… заботы. Дэниел обладал сильной волей, которой мог похвастаться не каждый мужчина. Она поняла, что может полностью положиться на него, безоговорочно довериться ему.
Горячие слезы набежали на глаза, когда она медленно наклонилась и поцеловала его в губы.
Несколько верхних пуговиц его рубашки было расстегнуто, и ее рука скользнула под мягкую ткань. Криста опустила голову ему на грудь, наслаждаясь теплом его тела под своей ладонью, прислушиваясь к его спокойному дыханию. Ей было очень хорошо вот так сидеть.
Криста любовно провела пальцами от ямочки на шее до подбородка и, наклонившись, проделала этот же путь губами. Ее ласка поначалу была благодарностью за то, что он такой замечательный и особенный мужчина, но быстро сменилась более чувственным и страстным движением языка, когда ее тело неожиданно пронзило желание, которое было реакцией на вкус и запах его кожи.
Криста беспомощно капитулировала. Она прильнула губами к его теплой коже, медленно лаская изгиб шеи, постепенно двигаясь все ниже. Нетерпеливо отодвинув рукой рубашку, ставшую препятствием между ней и любимым телом, она легко коснулась языком его плеча, вдыхая пьянящий запах кожи. Затем придвинулась ближе, ощущая возбуждающее прикосновение мягкой ткани к требовательно напрягшейся груди.