Боди. Ты хочешь мне что-то сказать?
Доротея. То, что я тебе уже говорила часто, громко и отчетливо, но что ты просто не хочешь понять из-за враждебного отношения к Ральфу Эллису. Я жду от него важного звонка и никуда не поеду, пока он не позвонит.
Боди. Дотти. уже больше двенадцати, а он все еще не позвонил.
Доротея. В субботу вечером он обычно задерживается по разным светским делам и поэтому поздно встает в воскресенье.
Боди. Так поздно?
Элина. Мисс Боденхафер не знает, как живут люди привилегированного класса.
Боди. Да, верю, не знаю, мы ведь не учили историю искусств, но Бадди и я, мы просто живем, понимаете, живем…
Доротея. Боди, знаешь, мне не хотелось бы расстраивать твои планы относительно пикника на Крав Кёр, но ты должна была понять из нашего разговора перед приходом мисс Брукмайер — что я не могу позволить вовлечь меня в хорошо продуманную тобой историю развития наших с твоим братом отношений. Потому что даже если бы я не ждала этого важного телефонного звонка, я бы все равно не поехала сегодня на Крав Кёр с тобой и твоим братом — и никогда бы не поехала! Было бы нечестно по отношению к Бадди вводить, вводить — его в заблуждение…
Боди. Да, но я пожарила трех цыплят и сварила дюжину яиц, это ведь —
Элина. — и есть ваша жизнь, мисс Боденхафер. Приходится признать это.
Боди. Но я действительно — ждала — (в больших детских глазах Боди появляются слезы.)
Элина. Доротея, она, кажется, начинает плакать. Скажите что-нибудь утешительное.
Доротея. Боди? Боди? Ты сегодня должна сообщить своему брату, что несмотря на то, что я очень благодарна ему за внимание — я связана с другим человеком. Мне кажется, ты можешь сделать так, чтобы не обидеть его чувств. Пусть он сначала выпьет пива и — выкурит сигарету… А что касается переизбытка цыплят и фаршированных яиц со специями, Боди, почему бы тебе не пригласить какую-нибудь девушку из тех, что работают в твоем оффисе и поехать вместе на Крав Кёр, чтобы получить удовольствие от пикника?
Боди. Мы с Бадди — не развлекаемся с посторонними.
Доротея. Ну, как же ты можешь называть их посторонними, если работаешь с ними в одном оффисе, с этими девушками из Интернэшнл Шу уже сколько? Лет двадцать? А они все посторонние?
Боди. Не все там работают столько же, сколько и я. (Она высмаркивается.)
Доротея. Нет, некоторые, наверное, все-таки столько же, если только смертность у вас не выше, чем…
Доротея, полуизвиняясь, улыбается Элине, Элина приглушенно зло фыркает.
Боди. Понимаешь, Дотти, мы с Бадди чувствуем себя очень хорошо с тобой.
Доротея. Боди, ты же знаешь, что я здесь поселилась ненадолго, потому что это близко от Блюэт. Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя виноватой. Разве у меня есть для этого основания?
Боди. — Нет, нет, Дотти — не думай об этом: мы с Бадди — оба любим поесть, а если что и останется, то на Крав Кёр всегда есть очаровательные малыши, с которыми можно поделиться, так что, Дотти, —
Доротея. Да, должно быть. Так и сделайте. Давай не будем продолжать этот разговор. Я вижу, он причиняет тебе боль.
Боди. Мне? Нет. Я думаю только о тебе, Дотти, — но если ты все-таки изменишь свое решение, то вот тебе расписание движения открытых трамваев на Крав Кёр.
Элина. Пожелтело от старости. Его еще можно разобрать?
Боди. Знай, мы будем надеяться, что ты присоединишься к нам, Дотти.
Доротея. Да, конечно, — я знаю.
Боди. Да. — Но помни, что мы будем очень рады, если — туфли. (Она направляется в спальню, чтобы надеть туфли.) Я все еще в тапочках.
Доротея (Элине, после того, как Боди ушла в спальню). Итак! Я дала вам продленный чек. Мы въедем в Вест-Мориленд-Плэйс первого июля, и я должна буду сильно экономить, чтобы сводить концы с концами в такой дорогостоящей квартире.
Элина. Подумайте о преимуществах. Фешенебельный адрес, две спальни, малый кабинетный рояль в гостиной и —
Доротея. Да, я знаю. Там будет очень приятно принимать Ральфа.
Элина. Надеюсь, что принимать Ральфа — это не единственная причина, по которой вы переезжаете на Вест-Мориленд-Плэйс.