Элина. А-а! Надо же! (Она несколько раз механически поворачивается, внимательно осматриваясь.)
Боди. Извините, мне следовало бы представиться.
Элина. Да — мисс Боденхейфер.
Боди. Хафер, а не хейфер. (Она нервно смеется.) Хейфер — это значит — корова.
Элина. Поверьте, я не имела это ввиду. (Она делает шаг вперед.) Так это и есть приют Шлегера?
Боди. О, приют Шлегера — это просто шутка Дотти. Шлегер — имя домовладельца, вот и все — и все…
Элина. Доротея всего лишь пошутила?
Боди. Да, она много шутит, она очень остроумная. И мы много хохочем. (Боди вытягивает руку.)
Элина. Я вполне могу это допустить в отношении вас, мисс Боденхейфер.
Боди. Не говорите «мисс». В оффисе все зовут меня просто Боди.
Элина. Но ведь мы не в оффисе — мы в приюте Шлегера. (Она загадочно продолжает.) Хмм… Я никогда раньше не отваживалась попадать в эту часть Блюэта.
Боди. Никогда не были в центре?
Элина. Я посещаю магазины только в Вест-Энде, поэтому, естественно, меня удивило, что я шла улицами без единой тени дерева. И свет. Свет и жара, излучаемая кирпичом, бетоном и асфальтом — настолько одолели меня, что я едва не почувствовала себя дурно. Кажется, у меня одновременно случилась фото- и светобоязнь.
Боди (неосознанно отступая на шаг, будто боясь заразиться). Я никогда не слышала ни об одной из этих болезней — а у вас обе сразу?
Элина. Повышенная чувствительность к теплу и сильному свету.
Боди. А-а.
Элина. Однако, вы не могли бы сообщить Доротее, что я хочу ее видеть?
Боди. Дотти ждет вас, мисс э-э?
Элина. Элина Брукмайер. Нет, не ждет, однако столь раной зайти меня заставило одно неотложное дело.
Боди. Она никому не разрешает входить к ней. Она делает упражнения.
Элина. Но мы очень хорошие знакомые с Доротеей.
Боди. Хорошо знакомые или вовсе незнакомые — нет никакой разницы. Мне кажется, что современные девушки чересчур увлекаются этими разрекламированными упражнениями и сгоняют вес настолько, что это становится вредным для их здоровья.
Элина. Сохранение молодости требует жертв. (Она продолжает оглядываться, поблескивая своими птичьими глазами, как будто ослепленная светом.)
Боди. Вы, наверное, вместе с Дотти преподаете в Блюэт колледже?
Элина. Отдельно.
Боди. Вы хотите сказать, что не работаете в Блюэте, где Дотти преподает гражданское право?
Элина (как будто объясняя отсталому ребенку). Я тоже там преподаю. Когда я сказала «отдельно», я имела в виду, что мы преподаем в разных классах.
Боди. А-а, конечно же. (Она пытается засмеяться.) я тоже училась в колледже.
Элина. Учились?
Боди. Да. Я знаю, что два учителя не преподают в одном и том же классе в одно и то же время два разных предмета.
Элина (широко открывая глаза). Это было бы странно.
Боди. Да. Это было бы странно.
Элина (неприязненно фыркнув). Это даже могло бы вызвать замешательство среди учащихся.
Боди. Да, я считаю, вызвало бы.
Элина. Особенно, если бы это были такие разные предметы, как гражданское право и история искусств.
Боди снова делает попытку засмеяться. Элина удачно имитирует смех. Пауза.
Да-а, все действительно та-ак!
Боди. Что «так»?
Элина. Это самая удивительная комната, в которой я когда-либо была! Особенно — сочетание красок! Такой яркий контраст! Можно мне присесть?
Боди. Да, да, извините, я сегодня сама не своя. Это жара и —
Элина. Краски? Яркий контраст красок? (Она вынимает из сумочки круглые темные очки в белой оправе и надевает их.) Мисс Боденхейфер, Доротея помогала вам обставлять эту комнату?
Боди. Нет, когда Дотти въехала, она уже была такая, как сейчас.
Элина. Значит, это вы в ответе за столь вдохновенный подбор красок?
Из кухоньки раздается громкое шипенье кипящего жира.
Боди. Извините, я на минутку, только переверну цыплят.
Элина. О, я ни в коей мере не позволю себе прерывать ваши приготовления к пикнику.
Боди. Не поняла. Я иногда не очень хорошо слышу.