— Сразу после боёв ты не таким был. Сам весёлым казался и в ребятах дух поддерживал… Что тебя беспокоит, признавайся. По Ивану соскучился? А может, сон потерял из-за того, что письма долгожданного всё никак не получишь?
Я испытующе посмотрел на лейтенанта. По его лукавому взгляду понял, что ему всё известно. Видать, кто-то из моих дружков выложил ему всё как есть.
— И то и другое, — признался я, вздохнув.
— Ничего, незачем переживать, — сказал лейтенант Мошляк и улыбнулся. — Если девушка отвернулась от тебя, не стоит из-за такой терять сон…
— Да нет… — поморщился я.
— Что нет?.. Если это не так, тем более у тебя нет оснований ночи проводить без сна. Пограничнику нужна бодрость. А какая в тебе бодрость, если ты не высыпаешься?
— Я сейчас не столько о ней думаю, сколько о себе, — промолвил я задумчиво. — Неужели я такое ничтожество, которое можно так скоро и легко выбросить из памяти?
Мошляк весело засмеялся, хлопнул пятернёй меня по груди.
— Погоди, скоро она узнает из газет, как по-геройски ты дрался с самураями, станет гордиться дружбой с тобой!..
Я усмехнулся. В детстве, помнится, ребятишек я и сам таким способом успокаивал.
— Вот и хорошо, — сказал лейтенант. — Улыбка тебе больше к лицу. Ладно, спи, — и ушёл, оставив меня наедине с моими мыслями.
Когда выпадало свободное время, я отправлялся в конюшню, к Дутому. Чистил его, расчёсывал гриву. И только ему одному поверял свои сердечные тайны. Он прядал ушами — чёрными треугольничками, внимательно слушал. Тёплыми бархатистыми губами прикасался ко мне, словно успокаивал. В его умных фиолетовых глазах я искал сочувствия. Порой он тихонечко ржал, будто собирался мне что-то сказать. Видать, чувствовал, бедняга, что мы вскоре расстанемся с ним. А я расчёсывал пальцами ему гриву и тихонечко пел песенку, вставляя в неё слова, которые сами собой приходили в голову:
Вскоре получили приказ направить меня и нескольких моих товарищей в Хабаровск, на курсы миномётчиков. В армии не откладывают решения в долгий ящик. Мы покинули заставу в тот же день.
Мы рады, что именно нас послали учиться на миномётчиков. Значит, мы у командиров не на плохом счету. Ведь миномётчику надо действовать очень быстро. Если не научишься молниеносно производить расчёты, тебя самого скоренько накроют огнём. Здесь сила не нужна: кто быстрее соображает, тот и побеждает, — простая арифметика.
А ещё мы отдавали себе отчёт в том, что, будь у нас побольше миномётов и бравых миномётчиков, не полегло бы на озере Хасан столько наших товарищей…
Каждый день на рассвете мы выходили на полигон. Мы там учились стрельбе по цели, маневрировать, то отступали, то переходили в наступление. Затемно возвращались к нашему жилью — артиллерийскому складу. Было очень холодно. Ночью вскочишь с нар и начинаешь подпрыгивать, хлопать себя по плечам.
Я слегка простудился, но виду не подал. Думал: товарищи будут накапливать опыт, а я стану валяться в лазарете? Не для того я приехал в Хабаровск, покинул родную заставу. Вот закончим курсы, тогда и о здоровье подумаем.
Не напрасно я старался: курсы закончил с отличием.
Двадцать седьмого октября мы наполнили рюкзаки продуктами, выданными нам на дорогу, и направились на вокзал. Выяснилось, что наш поезд будет только к вечеру, а впереди целый свободный день. Мы даже растерялись слегка: давно у нас не было столько времени, которым мы могли бы распоряжаться по своему усмотрению.
Одни пошли бродить по городу, другие заспешили в кино.
Я подумал: «Хорошо бы сейчас махнуть во Владивосток, в госпиталь к Ивану! А может, даже вместе возвратились бы на родную заставу. Он писал, что его собираются со дня на день выписать…»
Группа моих товарищей обступила витрину с газетой. Слышу, как переговариваются:
— Глядите-ка, опять про события на озере Хасан написали!
— Уже три месяца об этом пишут.
— Ребята! Указ!
Я тоже подошёл. С трудом протиснулся к витрине. И верно, в газете помещён правительственный указ о награждении наших парней орденами и медалями. Самим Михаилом Ивановичем Калининым подписан. Фамилии в списке все знакомые. Сердце моё забилось вдруг, как бьёт землю копытами необъезженный конь. Пробежал я по списку взглядом, втайне надеясь и свою фамилию увидеть. Мне хоть бы медаль — чтобы родителей порадовать. Они, наверное, тоже знают о событиях на озере Хасан, знают и то, что я в них принимал участие. А Рахиля?..