— То утро в Сент-Томасе? — Спросил я. — Тогда ты начал?
— У меня не было выбора, — сказал Трэвис.
Я потер затылок, обдумывая все это. Как же Трэвис все эти годы хранил это в тайне? Когда он уезжал, работая тренером, и когда устроился к Томасу — все это время он был в ФБР. Это объясняло, как они смогли купить дом на зарплату личного тренера, но я все еще не мог поверить, что они скрывали это от нас.
— Так почему Томас? — Спросил я. — Почему он скрывал это?
Трэвис пожал плечами.
— Мама. Она взяла с папы обещание, что он бросит работу в полиции и не даст нам пойти по его стопам. Но Томас был рожден для этой работы. — Он говорил о Томасе с таким благоговением, что невозможно было ему не поверить, хотя я все еще не понимал, зачем было лгать.
— Джим бы понял, Трэв. Дело наверняка в другом.
Трэвис опять пожал плечами.
— Это единственная причина, которую он мне называл. Что он не хотел разочаровывать папу. Не хотел, чтобы папа сказал ему не продолжать карьеру, которой он так страстно увлечен.
Америка прищурилась, пока Трэвис говорил. Она заметила то, что не заметил я.
— Так Томас знал, что тебя должны были арестовать, и договорился с кем-то в бюро, чтобы тебе предложили работу из-за твоей связи с Миком и Бенни? Почему не Эбби?
Эбби усмехнулась.
— Трэвис мог дать Бенни то, что он хотел. И, кроме того, Трэвис бы никогда не согласился на это.
Америка кивнула, хотя все еще не была удовлетворена. Что-то не складывалось — они все еще что-то скрывали.
— Так Томас... — Америка замолчала. Она часто так делала с мальчиками, надеясь, что они заполнят пробелы.
Трэвис откашлялся.
— Был ранен, да.
— А эти порезы на твоей голове? — Спросил я.
Он переглянулся со своей женой.
— Я был следующим, да. Поэтому агенты приехали к папе. Поэтому мы все здесь. Поэтому мы должны оставаться вместе.
— Ты считаешь, что они примутся за остальную семью после того, как пришли за тобой и за Томасом? — Спросила Америка.
— Не за Трэвисом, — сказала Эбби. — Он был в моей машине. Они пришли за мной и детьми.
Америка прикрыла рот рукой.
Трэвис уставился в пол.
— Те, кто пытались убить меня по дороге... Это были люди Бенни Карлиси. У них в машине были наши фотографии. Всех нас: наших семей, детей...
— Почему? — Спросил я. — Потому что тебя раскрыли?
— Я облажался. — Сказал Трэвис. — Я убил Бенни. Они жаждут крови.
— Ты убил его? — Ошеломленно спросила Америка. — Мой друг Трэвис, двоюродный брат моего мужа, муж моей лучшей подруги убил главу мафии ? Мы что, попали в серию «Клана Сопрано» [1] ? Как, черт возьми, это произошло?
[1] «Клан Сопрано» — американский криминально-драматический телесериал про мафиозный клан (1999-2007).
— У него не было выбора, — сказала Эбби. — Или он, или Бенни.
— А Мик? — Спросила Америка.
— Он был под защитой. Он пропал.
— Пропал ? — Взвизгнула Америка, глядя на Эбби.
— Потише, — сказал Трэвис.
Америка встала и принялась расхаживать.
— Ну и что теперь? Мы будем заперты в собственном доме, пока они всех не поймают?
— Это ненадолго, — сказал Трэвис. — Обещаю, Мерик. Они стреляли в агента — в моего брата. Мы не остановимся, пока не посадим или не уничтожим их всех.
Трэвис скрестил руки на груди. В колледже он был крупным, сейчас же стал настоящим зверем. Его руки были толще моих ног, а грудь была чуть ли не вдвое больше, чем должна была быть. Он был будто сделан из мышц. Я не мог даже представить, как кто-то мог видеть его и думать, что взяться за его семью было хорошей идеей, и так же трудно было поверить, что Томас втянул его в эту неразбериху.
Трэвис заметил, как сильно я задумался.
— Что такое, Шеп?
Я покачал головой.
— Скажи уже, — сказал Трэвис.
— Ты сказал, что это спасало тебя от тюрьмы. Но не мог ли Томас помочь тебе без привлечения тебя под прикрытие? Каждый раз на задании ты был в опасности. Почему Томас сделал это?
— Это было нелегким решением для него, — сказала Эбби.
— Значит, у него был выбор. — Сказал я. — Так ведь?
Трэвис перенес вес с одной ноги на другую, некомфортно чувствуя себя от того, куда зашла беседа.
— Что было бы, если бы ты не был собой? — Спросила Америка. — Если бы Эбби осталась с Джесси, с Паркером или еще кем-то, не столь... способным, как ты?
Трэвис пожал плечами.
— Тогда, если бы этот человек был настолько глуп, чтобы принимать участие в боях Круга и стать виновным в сборе сотни студентов в небольшом подвале с паршивыми выходами, он бы попал в тюрьму.
— Или выторговал свободу в обмен на связи Эбби с Миком. Я просто... — Я замолчал, не решаясь сказать больше, чтобы не навредить нашей семье. — Томас мог бы найти и другой путь, если бы захотел. Он мог бы, Трэв. Понимаю, вероятно, сейчас не лучшее время, чтобы высказывать свое мнение, но тогда я не знал. Поэтому говорю сейчас.
Трэвис опустил взгляд и кивнул, глубоко вдохнув через нос. Он посмотрел на меня, будто я произнес вслух истину, которая все это время сидела где-то на закорках его сознания.
— Он это знает. Я вижу это на его лице каждый раз, когда он смотрит на меня на работе.
— Это выглядит слишком идеальным, — сказала Америка. — Томас работает в ФБР, а его брат встречается с дочерью человека, связанного с криминальной семьей, которую они расследуют?
— Томасу повезло, — сказал Трэвис.
— Повезло ? — Зарычала Америка. — Он получил продвижение по службе?
Трэвис и Эбби напряглись.
— Получил или нет? — Потребовала ответ Америка.
— Ага, — сказал Трэвис. — Получил.
— Не-блин-вероятно! — Сказала Америка, а ее руки безвольно упали вниз и глухо ударились о ноги. — И тебя это устраивало?
— Нет! — Сказал Трэвис. Его терпение было на исходе. — Нет, меня это не устраивало. Я просто делал то, что должен был делать.
— Томас продал тебя, — сказала Америка, указывая на Трэвиса.
— Так Лииз едет сюда? Без Томаса? — Спросил я. — Полагаю, он в какой-нибудь сверхсекретной фбровской больнице с кучей охраны?
— Я не могу говорить об этом, — сказал Трэвис. — Пока что не могу.
— Мы твои друзья, — сказала Америка. — По крайней мере, мы так думали.
Трэвис вздохнул, потирая затылок.
— Дело не в том, что мы вам не доверяем. Дело в том, кто может нас услышать.
— Правда опасна, — сказала Эбби. — Чем меньше вы знаете, тем лучше.
— Эбби, — с отвращением сказала Америка . — Мы сейчас под федеральной защитой. Мы и так уже в опасности.
Трэвис и Эбби переглянулись.
— Не так уж много информации вы не знаете, — сказал Трэвис.
— Ну так просветите нас, — сказала Америка, вставая. — Мы не настолько важны, умны или имеем недостаточно высокий доступ? Видимо, со мной что-то не так, раз я не понимаю, почему мы не можем знать, почему кто-то пытается убить нас и наших детей!
— У них... У них были снимки наших мальчиков? — Спросил я.
Трэвис поколебался, после чего кивнул.
Америка отступила ко мне, образуя единый фронт. Я знал, что за этим последует, и, судя по лицу Эбби, она тоже знала.
— Вы вовлекли нас во все это без нашего согласия, — сказала Америка. — Мы были с вами с самого начала. Прошли через все вместе. И теперь мы узнаем, что все эти годы вы нам лгали. Ладно. Я понимаю, были особые обстоятельства, но теперь пришло время все рассказать нам здесь и сейчас. Теперь это и наше дело. Наша проблема. Есть ли что-то, что мы должны знать?
Она была права. Наши мальчики сейчас спали в больничной комнате ожидания, а до этого — на самодельных кроватях на полу, чтобы находиться под надзором ФБР. Мы не знали, как долго Карлиси были в городе и как долго они за нами наблюдали. Мы не могли защитить себя или наших сыновей, не зная точно, против чего выступаем.
— И что ты сделаешь, Мерик? — Спросил Трэвис.
— Трэв, — предупредил я.