— Ты только не отключайся, иначе это будет неинтересно, а после, если будет невыносимо, приползай ко мне, мышка, я залижу твои раны.
— Да пошел ты! — взревела я, но получила следующий удар плетью с железными шипами, и на этот раз сознание не выдержало, погружаясь во тьму.
Еще два раза я теряла сознание от боли, но воин-колдун с особым усердием приводил меня в чувство. От этого на лице наверняка остались следы. Когда пытка закончилась мне, наконец, дали впасть в забытье, но даже без сознания я чувствовала ту адскую боль, которую причинил мне Хелег страшным кнутом.
Аркадия. Дом Сетанта.
— Я сказал, ты, никуда не поедешь!
Лиаран, облаченный в сверкающие золотистые доспехи с вытравленными на них растительными узорами, нервно ходил из стороны в сторону под дверью комнаты своего единственного сына. Владыка Дома Воина никак не мог отговорить наследника от участия в походе на Тир-на-Ног, упрямый мальчишка не хотел оставаться дома.
— Она моя жена, я сам разберусь. Слышишь? — негодовал правитель, прислонившись лбом к наглухо закрытой двери.
— Да, жена. Ты, обманом заставил ее выйти за тебя! Я, тебе, этого никогда не прощу! А теперь, ты, не смог уберечь ее! Она заменила мне мать и сестру! Я, иду за ней, и ты, мне не помешаешь!
— Я твой король! Приказываю…
— Мэб разрешила мне идти.
— Да, как ты… Мэб старая помешанная дура! — не выдержал Лиаран, срываясь на крик.
Феи, летевшие в это время мимо, по своим делам, испуганно разлетелись в разные стороны и притаились по углам.
Дверь резко открылась, и молодой наследник вышел из нее с высоко поднятой головой. На нем были простые доспехи без вычурных узоров, волосы собраны в высокий хвост, а у бедра висели ножны с верным клинком.
— Я никогда ее не брошу, — четко произнес он, упрямо смотря в глаза отцу. — И, если понадобится, сделаю так, что ты, никогда больше ее не увидишь.
Молодой принц, не теряя времени, направился прочь, не желая больше разговаривать со своим королем.
Ирима редко ощущал такие сильные эмоции, но сейчас он чуть не вцепился в горло собственному отцу. Таринар была единственной, кого он любил настолько, что готов был бросить все: отца, трон и все свои обязанности. Может в этом и присутствовала доля эгоизма, ведь она была с ним всегда, заменяя все, чего ему могло не хватать. От этой, так не похожей на всех девушки с огненной косой густых и мягких волос, он получил материнскую заботу, дружескую поддержку, сестринскую любовь и такой же необычный взгляд на окружающий его мир. Юный принц твердо решил, если понадобится отдать жизнь за ее свободу, он это сделает без колебаний, ведь там, в лесу пятнадцать лет назад, она была готова это сделать ради него, ни секунды не сомневаясь.
Лиаран стоял, как громом пораженный, слова сына задели его до глубины души. Король Дома Воина до сего дня надеялся на то, что если Таринар простила его недостойный поступок, то и Ирима не станет держать обиду на отца, но сын в этом вопросе оказался слишком похож на отца. Теперь перед золотоволосым правителем стояла еще одна задача, кроме возвращения любимой женщины ему предстояло нелегкое дело, вернуть расположение единственного сына.
С этими невеселыми мыслями Лиаран последовал в направлении внутреннего двора, где его ожидали лучшие воины Дома Сетанта и те, кто вызвался помочь вызволить его королеву из лап правителя Тир-На-Ног.
Ариана рассеяно озиралась, вокруг то и дело проверяя ремешки своего легкого доспеха, восседая при этом на черном пегасе по кличке Бран. Любимец ее лучшей подруги нервно прядал ушами и беспокойно поступал с ноги на ногу. Она тщательно готовилась к сегодняшнему дню, отгоняя прочь такое несвойственное ей чувство вины и страшные мысли о том, как должно быть страдает сейчас Таринар. Проведя рукой по перевязи с метательными ножами, украшающими выдающуюся грудь, она в который раз приструнила пегаса, распускающего черные, как у ворона крылья.
Отряд воинственно настроенных сатиров, вызвавшихся добровольцами, единственные из Вольного Народа, возглавлял Гвелин. Он так сильно выделялся на фоне собратьев своей нетипичной внешностью и грустным взглядом черных, как бездонная пропасть глаз, что не заметить его было трудно. Суккуб беспокоилась за него. Старый сатир еще никогда не был так безмолвен и погружен в себя.
Прервав долгое ожидание воинов, наконец, появился король Лиаран, к нему тут же подвели белоснежного пегаса и помогли подняться в седло. Он обвел взглядом всех собравшихся, рыцари моментально приструнили своих крылатых коней и выстроились в ровную шеренгу. Златовласый правитель подъехал чуть ближе и, привстав на стременах, громко заговорил, обращаясь к своему разношерстному войску: