Так я и топала за королевой, прислушиваясь к тому, о чем шептались деревья. Спустя немного времени я стала различать слова на непонятном языке. И это меня очень сильно обеспокоило. Я отчётливо слышала своё имя в шёпоте среди ветвей. Хотя какое это имя? Так прозвище. Вдруг, прерывая мои рассуждения, королева охнула и начала оседать на землю. Это было неожиданно, я подбежала, пытаясь помочь. Нехорошая догадка полностью подтвердилась, когда эльфийка схватила меня за руку и сквозь зубы поведала о том, что, скорее всего, начались роды.
Прекрасный цветок ( новая версия)
Небо посветлело и почти всё звезды пропали. Незнакомые звезды. Я думала о доме, о приёмных родителях, как они там, ведь я пропала, наверно, места себе не находят. А мои настоящие родители? Много раз, после того, как мне рассказали, что я не родной ребёнок, думала, зачем меня бросили, даже теперь узнав, что возможно они не люди, не понимала, почему не оставили меня себе. Странствующие Дини Ши, я читала о них в какой-то книге — это существа, которые, по преданиям, когда-то были богами, потом стали витязями, которые ни в одной битве не потерпели поражения, а под конец превратились в фейри. Кажется, это они вели образ жизни средневековых рыцарей, проводя время в пирах и сражениях. Они могли, по желанию, менять облик, порой становится ростом с взрослого человека и даже выше, а ещё превращаться в детей. Они столетиями жили на земле бок о бок с человечеством, ходили под одним небом с людьми и дышали одним воздухом. Неужели не я одна такая, а где-тодо сих пор ходят такие вот рыцари? И я их потомок? Немыслимо.
Всегда считала себя не такой, как все, но чтобы настолько. Так королева волшебного народа вовсе не эльфийка, как я ее про себя называла, она самая настоящая фейри или сидх, как многие их называют. И я действительно попала в рабство потому, что неосторожно предложила договор. В этом были свои плюсы, насколько я знаю, фейри не нарушают своих обещаний и никогда не врут, только от этого не легче. Правдой и недомолвками могут ввести в такое заблуждение, что и не заметишь, как тебя обвели вокруг пальца. Только я не слышала, чтобы они давали кому-то имена, скорее, пытались узнать истинное имя. И тут я к своему ужасу поняла, что не помню, как меня раньше звали, ни фамилию, ни отчество, так вот в чем дело. Эта сидха обладает властью надо мной потому, что у меня больше нет другого имени, кроме того, что она мне дала. Я вляпалась сильнее, чем думала. «Может, все не так плохо, и удастся как-то выпутаться из этой скверной истории? " — подумала я.
Роды у королевы прошли довольно легко и быстро но, тем не менее, она отключилась почти сразу, как младенец оказался в моих руках. Пришлось очень оперативно вспоминать всё чему меня учили в медицинском. В сумке королевы нашёлся кинжал, шёлковая лента и какая-то спиртовая настойка. Я очень надеялась, что градус там подходящий. Из запасной одежды Вилварин я соорудила временное гнёздышко для малыша, пока мне пришлось заняться его бессознательной матерью. Я надеялась, что с ней всё в порядке и она просто сильно устала. А пока я сидела на большом корне дерева и грела ребёнка, мальчика.
Малыш открыл глаза, небесно-голубые, будто подсвеченные изнутри. У него были немного заострённые ушки, как у мамы, маленький носик и пухлые губки. Он не был похож на человеческих младенцев, которые при рождении были красноватыми и, на мой взгляд, страшненькими, кожа его была ровного светлого оттенка, это я разглядела, потому что ночь подходила к концу, солнце ещё не взошло, но было уже довольно светло. Казалось, мальчик изучает меня своими большими внимательными глазками. Это было достаточно странно. Хотя здесь всё странно, чему я удивляюсь в волшебном лесу волшебного мира? Вилварин, заворочалась на подстилке и привстала на локтях.
— Саэм!
— Я здесь.
— Подойти.
Я встала, аккуратно перехватив малыша. Наверное, его пора бы покормить. Но королева даже не взглянула на ребёнка, даже выставила руку, когда я попыталась протянуть его ей.
— Слушай меня внимательно и делай так, как я скажу, — Вилварин облизнула сухие губы. — Сейчас ты возьмёшь этого ребёнка, отнесёшь недалеко, вон за те деревья, и перережешь ему горло, только быстро, чтобы не мучился.