Наступило другое время — стены между племенами начали рушиться; лишаясь земли и превращаясь в батраков на фермах и в рабочих на рудниках, люди из разных племен стали осознавать единство своих интересов. Формы и методы борьбы изменились в корне.
Уже в 1912 году возник Африканский национальный конгресс — первая политическая организация на Черном континенте, объединившая африканцев не в пределах какого-нибудь одного племени, а в масштабах всей страны. По ее примеру такие африканские национальные конгрессы создались потом в Ньясаленде (теперь Малави) и Родезиях (Зимбабве и Замбия), Таганьике (Танзания), Басутоленде (Лесото) и других странах.
Первым президентом Африканского национального конгресса был избран зулус — Джон Дубе. Зулусом был и трагически погибший в 1967 году другой президент этой организации — Альберт Лутули (с 1960 года до начала 1990 конгресс находился в подполье — южноафриканское правительство запретило его). В восьмилетием возрасте Лутули стал свидетелем восстания Бамбаты, Лутули — первый африканец — лауреат Нобелевской премии мира, а студенты университета в Глазго выбрали его своим почетным ректором.
Какой же громадный путь буквально за несколько десятилетий прошли зулусы, если так изменилось их сознание! В 1906 году, в описанных Коупом событиях, они еще воевали с короткими кольями — ассагаями, беспрекословно верили Малазе, или какому-нибудь другому корчащемуся в судорогах шаману, теперь их дети становятся лидерами современных партий и политических организаций, а их представитель Лутули — лауреат Нобелевской премии и почетный ректор одного из крупнейших университетов Великобритании!
Этот переворот в сознании не произошел бы так скоро, если бы в 1906 году залпы английской артиллерии не разрушили до конца иллюзий, будто свободу можно добыть традиционными методами, под руководством вождей и знахарей, если бы потоки собственной крови со страшной очевидностью не показали зулусам, что старые формы борьбы отжили свой век.
Почему же все-таки зулусы лишь после событий 1906 года поняли, что с ассагаями нельзя идти против пушек?
Ведь они находились под властью Англии уже немало лет. Многие из них работали на белых фермеров, могли наглядно убедиться в могуществе европейской военной техники.
Как же получилось, что эти люди тек легко пошли навстречу своем гибели?
Конечно, многие из зулусов видели это неравенство сил. Но гнев переполнял их сердца. Белые отнимали все новые и новые земли. Пол ей и пастбищ не хватало, налоги и арендная плата непрестанно росли — жизнь становилась невыносимой. К тому же в этих людях жила вера в победу. Она покоилась на традициях боевой славы, на прошлом опыте их народа.
На протяжении нескольких столетий зулусский народ пользовался славой непобедимого на тысячи километров вокруг, вплоть до границ Эфиопии. Лишь четверть века назад, когда этот народ был независим и жил под властью своего правителя Кетчвайо, он нанес англичанам поражение.
Эта битва произошла в январе 1879 года возле холма Изандлвана, о котором вспоминают герои Коупа. Зулусы атаковали одну из английских колонн, вторгшихся в их земли, и уничтожили ее целиком — более восьмисот англичан и почти пятьсот африканцев из «туземных» войск, — и это несмотря на то, что британские солдаты имели новейшую по тому времени технику.
Английский журнал «Эдинбург ревю» так описывал эту битву: «Зулусы надвигались, как прилив, не останавливались ни на минуту, молча, пока не окружили наших со всех сторон. Тогда они с громким кличем бросилась на лагерь, и через пять минут в живых не осталось ни одного человек!».
Зулусская война 1879 года оказала влияние и на ход событий в Европе.
В одном из небольших столкновений зулусы убили сына Наполеона III, которого в Европе называли «имперским принцем», будущим Наполеоном IV. Хотя во Франции уже в течение нескольких лет — со времени франко-прусской войны и Парижской коммуны — существовала республике, партия бонапартистов быстро усиливалась и была уверена в своем скором приходе к власти. Молодому принцу, по их мнению, не хватало лишь воинской славы, чтобы французы сочли его подлинным Бонапартом, Вдова Наполеона III — императрица Евгения, и приютившая ее в изгнании королева Виктория послали своего любимца на юг Африки за легкой, как они думали, воинской славой.
Но зулусский ассагай сорвал планы бонапартистов и заметно изменил политику многих европейских кабинетов, ориентировавшихся на возможность восстановления империи во Франции.