Малаза, знахарь у Бамбаты.
Эбен Филипс, человек смешанной крови, сводный брат Тома.
Мангати, Мгану, Макала — военачальники.
Какьяна, посланник Динузулу.
Умтакати, слуга Филипа Эрскина.
Офени, отец Коломба.
Мбазо, слуга Тома.
Пеяна, предатель.
Сигананда, девяностошестилетний вождь, двоюродный брат Кетчвайо.
Давид, проповедник.
«Поскольку столкновение 1906 года возникло, несомненно, из-за попытки навязать всем народам западную цивилизацию, мы осмеливаемся сказать, что, хотя восстание закончилось, дух его не умер. И объясняется это отнюдь не тем, что Натальское и Южно-Африканское правительства, неоднократно пытавшиеся устранить отдельные причины волнений, не проявили должного упорства, а тем, что главная их причина, или, пользуясь выражение зулусов, уномтебе (королева белых муравьев), все еще оказывает свое действие. Многие туземцы верят, что Бамбата, несмотря на очевиднейшие доказательства его смерти, продолжает жить. Ибо если сам вождь и умер, то, вне всяких сомнений, жив дух Бамбаты, то есть недовольство правлением европейцев или, иными словами, желание вершить свои дела самостоятельно не по европейской указке, а так, как велит коллективная мудрость собственной расы. Дух его живет не только в Натале, но и во всей Южной Африке… Восстание это не имело определенных целей, оно было, пожалуй, лишь протестом, и протестом весьма примитивным, против методов, применяемых не только представителями британской расы, но и всеми пионерами западной цивилизации в варварских странах. Методы, которыми действовали англичане в Натале и вообще в Южной Африке, типичны для отношения к низшим расам и в прочих частях земного шара. Британское правительство заслуживает, естественно, наибольшего осуждения, но на правительства Франции, Германии, Соединенных Штатов, Бельгии, Португалии других государств также падает доля вины. Каждому из них придется когда-то держать ответ за разорение, которое они учинили и учиняют, движимые прежде всего жаждой наживы…»
— В таком случае какая же это любовь?
— Увы, моя любовь была подобна прекрасному дому, воздвигнутому на чужой земле! Я потерял волшебный замок только потому, что построил его не там, где нужно.
Часть первая
ВЕСНА
Глава I
БЕЛАЯ СВИНЬЯ
Конь попятился и метнулся в сторону. Куст акации слегка задел всадника — на колючках остались зеленые нитки, вырванные из его куртки, а на руке у него появилась царапина. Сдерживая коня, он оглянулся: сердце его дрогнуло. В следующее мгновение ему удалось натянуть поводья; большой серый конь резко остановился, а из-под копыт его полетели комья глины и голыши. Всадник повернул коня, но тот захрапел и взвился на дыбы, Он чуял запах падали и не хотел идти дальше, поэтому Тому Эрскину пришлось спешиться и продолжать свой путь пешком под палящими лучами утреннего солнца. Кое-где в тени еще сверкала роса, но дорога уже просыхала, и глина, трескаясь от жары, превращалась в пыль. Туша лежала наполовину в тени большого валуна, Мухи густым роем облепили рыло свиньи, пятачок, рану и лужу крови. Кровь уже запеклась в блестящий сгусток, но была еще совсем свежей, ярко-красной.
Конь, фыркая, попятился назад; мышцы на его груди дрожали. Том ласково заговорил с ним и свистнул. Он тянул за собой коня еще несколько шагов, пока не приблизился к свинье настолько, что мухи испуганно разлетелись. Теперь он убедился в том, о чем раньше только подозревал и чего страшился. Небольшая белая свинья лежала ка боку оскалив клыки, глаза ее были открыты. Обросшая длинной густой щетиной, с горбатой спиной, низкорослая — одна из тех свиней, что кормятся возле любого зулусского крааля[1] и остаются живы только потому, что зулусы не едят, как они утверждают, вонючего мяса. Рана представляла собой ловко сделанный, аккуратный разрез шириной примерно в два пальца, и ошибки тут быть не могло: она была нанесена обоюдоострым лезвием зулусского ассагая. Том проследил взглядом тянувшийся по дороге кровавый след и увидел, в каком месте свинья вышла из кустов и остановилась, прежде чем, шатаясь, побрела по дороге, упала на колени, свалилась на бок и испустила дух. Он представил себе хрюканье и недоуменный, затихающий визг храброго маленького животного, продиравшегося через кусты к дороге при свете звезд.
1
Крааль — кольцеобразное селение у скотоводческих племен банту и готтентотов, круглая внутренняя площадка которого служит для загона скота. —