— Конечно. Извини. Не подумала.
— О, все в порядке. Я просто говорю, отдай своей маме должное. Много с чем нужно справляться — она в одиночку заботилась о твоем дедушке долгое время. Теперь у него в жизни кто-то есть, она обязана быть немного расстроенной.
— Ох, не разговаривай со мной, как Спок.
— Спок?
— Да, такой детский психолог, или кем бы там он ни был. Все об отношениях родителей и детей.
— А. Доктор Спок. Верно.
— А что, ты знаешь еще какого-то Спока? — засмеялась Донна, когда они вышли из комнаты для гостей. Хотя она подозревала, что Доктор не сомкнул зедсь глаз — ему, казалось, не нужно было спать, как обычному человеку.
Доктор взглянул на себя в зеркало. Он всегда думал, что он выглядел довольно хорошо в смокинге и черной бабочке — он ненавидел бабочки, они заставляли его выглядеть, как официанта, проходящего мимо того, что происходило на других вечеринках, так что сегодня вечером это была правильная черная бабочка. Конечно, это значило, что сейчас он выглядел, как будто собирался на похороны, но хей-хо. А что было со смокингами — неважно, как он их застегивал, они всегда выглядели так, словно они были слишком малы или слишком тесны, а брюки никогда толком не доходили до его лодыжек.
А, ладно, это был вечер Уилфа, не его.
В дверь постучали.
— Да, я иду, Донна, дай минуту.
Дверь открылась. Это была мать Донны.
— А. Здравствуйте, — сказал он. Она была угрожающей женщиной и, как большинство мам, она определенно не очень его любила. Он это воображал или его щека начинала снова болеть?
Некоторых мам он мог склонить на свою сторону чистым очарованием (ах, Джеки Тайлер, что-то ты сейчас делаешь?), или доказательством того, что вера ее дочери в него была оправдана (все еще хороший хук правой, Фрэнсин Джонс, благослови вас Бог).
И теперь была Сильвия Ноубл. Полная такой гордости, закаленная такой яростью, таким разочарованием. Как будто она никогда не контролировала свою жизнь так, как она себе говорила, и это по-настоящему ее злило.
Конечно, не могло быть легко потерять Джеффа. Доктор встретил его только один раз, на свадьбе Донны, где он казался более… сдержанным из родителей Ноубл. Теперь бедная Сильвия изо всех сил пыталась сладить со своенравной дочкой, которая и близко не была столь своенравной, как представляла Сильвия (она до сих пор была без понятия, куда он на самом деле брал ее с собой), и с пожилым отцом, который был так полон решимости не быть бременем для своей дочки, что с отсутствием стал еще большим бременем. Уилф Мотт хотел доказать, что он был независим, сильным и на двадцать лет моложе, чем был, думая, что это окажет воздействие на Сильвию; он просто не понимал, что Сильвия насквозь это видела и беспокоилась в два раза больше, чем беспокоилась бы, если бы он просто весь день сидел в кресле и смотрел «Обратный отсчет».
Сколько времени прошло с тех пор, как Доктор сидел и смотрел «Обратный отсчет»? Он любил «Обратный отсчет».
— Ты о нем позаботишься.
— Вы не идете с нами?
Сильвия посмотрела на него, словно собиралась что-то сказать, но потом просто слегка покачала головой.
— Это не мое.
— Но ваш папа…
— Мы… обсудили это.
— А. — Доктор мог только начать представлять, как это обсуждение прошло. — Уверены? Потому что я уверен, Донне и Нетти хотелось бы…
Он остановился. Сильвия была в шаге от того, чтобы вздрогнуть при упоминании Генриетты Гудхарт.
— Присмотри за ним, пожалуйста, Доктор, — сказала она тихо. — Он не молодеет, несмотря на то, что он думает.
Доктор обезоруживающе улыбнулся.
— Конечно, присмотрю.
— С тобой — никаких «конечно, присмотрю», так что не показывай мне свой так называемый шарм и угодничество. Я не задавала вопрос, я говорила тебе.
Доктор постарался не улыбнуться — как будто тебя отчитывала директриса. А потом блеск в глазах Сильвии напомнил ему, что это не было даже отдаленно смешно.
— Обещаю, — сказал он, про себя добавив. — Я напишу триста строчек: «Я не потеряю членов семьи Ноубл в Лондоне».
— Они — это все, что у меня есть, — сказала она и вышла из комнаты.
Доктор лизнул указательный палец и выставил его.
Да, окружающая температура комнаты действительно упала на несколько градусов.
Через полчаса они залезли в такси. Уилф и Донна сидели на сиденьях, Доктор — на одном из запасных откидных сидений. Он неудобно вертелся на нем всю поездку.
Уилф был одет в пух и прах — шелковый галстук, хорошую рубашку, слегка тесный пиджак, который, может быть, был куплен в начале семидесятых — но был разбавлен кроссовками на его ногах.