Теперь, в утренней тишине, я немного больше стеснялась этого факта.
У Рокко зазвонил телефон, и он вытащил его из кармана, прежде чем поднести к уху.
— Да? — он ответил. Его бицепс напрягся, а челюсть начала тикать.
— Сколько времени у нас есть? — спросил он, вставая со своего места и глядя на своих братьев. — Ну, дай мне свое лучшее предположение, придурок. Он сделал долгую паузу, и мое сердце дрогнуло, когда он выплюнул: — Блядь!
Он повесил трубку, засунув телефон в карман с напряженным взглядом.
— Что такое, брателло? — Энцо поднялся на ноги, его рука опустилась на охотничий нож на бедре.
— Рокко? — спросил Фрэнки.
Мое сердце колотилось, когда глаза Рокко обратились ко мне, с выражением, будто мир рушится.
— Николи нашел дом. Он едет. Фил думает, что он уже близко, а это значит, что за ним будет армия.
Мое дыхание стало бешеным, и я соскользнула со своего места, запустив руку в волосы. Николи придет за мной? Но это означало расставание с Рокко, прощание. И хотя я не хотела больше быть заключённой, я и не хотела потерять его.
— Слоан, — хриплый голос Рокко прервал мои мысли, он повернул меня к себе, его взгляд прожигал меня. — Мы должны бежать. Пойдем с нами.
Энцо расхохотался.
— Надень на нее цепи и возьми ее с собой.
Коко сердито рявкнул, его шерсть встала дыбом.
— Заткнись! — Рокко взревел, затем схватил меня за руку и потащил из комнаты в гостиную. Он захлопнул дверь и обхватил меня за щеки, притягивая к себе.
— Если хочешь уйти, я позволю тебе. Хотя это убьет меня, белла. Ты также можешь взять с собой мое бьющееся сердце, если выберешь этот вариант. Но я не хочу, чтобы ты… Я хочу… Нет… Мне нужно, чтобы ты осталась со мной.
— Рокко… — Я попятилась, нуждаясь в пространстве, чтобы подумать и перевести дух. Чего я хотела? Я действительно собиралась бежать от Рокко?
Если я это сделаю, я никогда его больше не увижу. Меня заставят вернуться к прежней жизни, заставят выйти замуж за Николи. Я проведу остаток своих дней под пятой моего отца. Я больше никогда не почувствую себя свободной.
— Я не могу жить в цепях, — выдохнула я, едва втягивая воздух, чувствуя, как время сжимает нас. Как я могла принять такое серьезное решение, даже не подумав ни минуты?
Брови Рокко сошлись вместе, что-то изменилось в его взгляде.
— Я больше никогда не закую тебя в цепи, amore mio. Пойдем со мной, и я создам для нас новую жизнь. Я откажусь от всего, если придется. Я подарю тебе больше свободы, чем ты когда-либо знала.
Перевод: Моя любовь.
Я смотрела на него, затаив дыхание, пытаясь решить, верю ли я его словам. Правда светилась в его глазах, его обещание было искренним. Он сдержит его, я знала, что он это сделает, но я не знала, почему так уверена в этом. Мысль о возвращении к моей прежней жизни была слишком удушающей, чтобы даже думать об этом. Так оно и было. Выбор, который мне пришлось сделать, даже не был выбором, когда дело дошло до этого.
Я кивнула, сглатывая ком в горле.
— Я пойду с тобой.
Он бросился вперед с выражением облегчения, привлекая меня в свои объятия и прижимаясь своим ртом к моему. Он зарылся рукой в мои волосы, и со стоном прижал меня к груди, словно боялся, что я в любой момент могу превратиться в пыль.
Целая жизнь открылась передо мной, полная возможностей. Жизнь рядом с Рокко, наши судьбы переплелись, мы вдвоем бросили вызов своим семьям, объединившись. Это была самая безумная идея, которая у меня когда-либо была, и все же она имела для меня самый большой смысл в мире.
— Я твой от моего черного сердца до моей потускневшей души, — властно прорычал он. — Возьми это, сохрани или уничтожь, мне все равно, пока оно в твоем владении.
— Я люблю тебя, Рокко, — сказала я, и мое сердце сбилось с ритма. Я никогда и никому не говорила этих слов. Не так. Не так, чтобы я чувствовала их каждой клеточкой своего тела. Как будто они были вписаны в мою сущность, навсегда заклеймены там, чтобы бросить вызов любому, кто попытается претендовать на меня.
Он по-мальчишески улыбнулся, чего я никогда не видела на его лице. Это было открыто и мило, и делало его таким красивым. Он открыл рот, но замолчал, когда дверь распахнулась.
Братья Рокко ворвались внутрь, как будто их прижали к ней с другой стороны.
— Она, блять, это сказала! — удивленно крикнул Энцо.
— Merda santa, — рассмеялся Фрэнки, доставая бумажник. — Я не думал, что ты сможешь это сделать, Рокко, но, черт возьми, ты действительно можешь влюбить в себя любую женщину.