Горло Тристана сжалось, и его рассказ закончился словами, которые он говорил, будучи подростком. Джосси до сих пор прижималась к его груди, её дыхание было медленным и равномерным. В какой-то момент он даже подумал, что она заснула.
— Я не могу поверить, что ты до сих пор помнишь ту речь, — мягко сказала она, приподнявшись так, чтобы видеть его лицо.
Он улыбнулся ей и не мог поверить, будто она думала, что он способен забыть такое.
— Я знаю, что сейчас дела идут не лучшим образом. И мы оба на данный момент находимся не в лучшем состоянии, но ты должна знать, что я здесь навсегда.
Джосси не понимала, как так сильно пострадав от любви, этот мужчина может произносить подобные слова, настолько страстные. Она видела его, на самом деле видела, и заметила, насколько ранимый он сейчас. Он так не похож на других людей, когда-либо встречавшихся на её пути. Он не умел скрывать своих чувств. И даже после всей той боли, что он вытерпел, Тристан до сих пор верил в любовь, в то время как у неё этой веры никогда не было.
Она соскользнула с его колен и переместилась на другой конец дивана, чувствуя необходимость отдалиться от него. Джосси подтянула к себе колени и крепко обхватила их руками, защитное действие, которое она усвоила за годы своей непростой жизни. В её голове разгорелась битва, борьба между тем, что ей хотелось, и тем, в чём она нуждалась.
— Тристан, я не та девочка, которую ты помнишь. Я не МакКензи. Ты влюблен в воспоминание о той, кем я была, но не в ту, кто я сейчас. Ты не знаешь меня.
— Я хочу узнать тебя, Джосси. Если только ты мне позволишь. Я хочу знать всё, — умолял он.
Она покачала головой и сжала руки в кулаки. Он никогда не захотел бы знать, кто она. Она никогда не сможет конкурировать с его воспоминаниями из их детства.
— Нет, ты не хочешь, Тристан. На самом деле никто не хочет знать такие подробности.
Тристан встал и начал мерить шагами комнату, пытаясь взять свой темперамент под контроль. Его расстраивало, что она сомневается в его словах. Его расстраивало, что она не готова доверить ему свою безопасность. Но больше всего его расстраивало, что он действительно не был уверен в том, что сможет обеспечить безопасность её жизни.
— Да, я хочу знать, — сказал он, смотря ей в глаза, бросая ей вызов. — Мне нужно знать.
Джосси вскочила с дивана, потеряв последние крупицы самообладания.
— Хорошо, Тристан. Ты хочешь знать обо всём? Я, чёрт побери, расскажу тебе. Ты хочешь знать, что когда они нашли меня, я была настолько обезвожена и истощена, что едва-едва выжила в ту ночь? Я провела немало дней в госпитале, и когда я, в конце концов, очнулась, повсюду меня окружали незнакомые люди! Ты хочешь знать, как меня отправили через всю страну в детский дом, где я никого не знала? Ты хочешь знать, как ночью, когда взрослые спали, старшие девчонки издевались надо мной, как могли, а остальные просто стояли и наблюдали. Это, чёрт возьми, то, что ты хотел знать?
Джосси кричала, она была так зла на него, она хотела остановиться, но не могла. Тристан просто качал головой, не зная, как успокоить стоявшую перед ним дрожащую девушку. Каждое высказанное слово, казалось, наносило ему удар зазубренным ножом, разрывая его сердце.
— А как насчёт того, как мне повезло, когда меня взяли в приёмную семью? Ты хочешь знать, как три года, которые я прожила там, меня держали в чулане размером девять квадратных футов, хотя наверху была отличная маленькая комната с постерами бойз бендов и разноцветными подушками? О, и я держу пари, ты хочешь знать, как те придурки били меня каждый раз, когда я говорила без разрешения.
— Нет, — прошептал он, — я не могу поверить…
— Да! Это не одна из твоих книжек, Тристан! Это моя жизнь. Это реальность.
Тристан хотел подойти к ней, хотел забрать все страдания, которые ей пришлось вынести. Он сделал шаг по направлению к ней, но она подняла руки, останавливая его. Грудь Джосси тяжело подымалась и опускалась, её дыхание было поверхностным и казалось, что ей не хватает воздуха. Комната начала вращаться у неё перед глазами, в то время как её сердце билось слишком быстро, и пульсация крови заглушала все остальные звуки.
— Я спала в парке и воровала, чтобы выжить, пока Моника не нашла меня. Ты хочешь знать, что я переспала с таким количеством людей, что потеряла им счёт? Мужчины, женщины, любой, кто мог дать мне то, в чём я нуждалась. Я делала это за еду, за мягкую постель и за несколько таблеток.
Тристан качал головой, не желая представлять то, о чём она рассказывала, не желая принять, что такая страшная жесткость коснулась её.
— Не качай своей чёртовой головой, Тристан. Ты хотел знать, теперь ты знаешь.
Сейчас её голос был почти неслышным, это была мучительная просьба об уединении.
— Ничего из этого не было твоей виной, Джосси. Ничего из этого. Ты можешь доверять мне. Я хочу помочь.
— Ты не можешь помочь мне, Тристан. Никто не может. Такая я сейчас. Я сломана, и меня невозможно починить. Ни тебе, ни Монике, ни кому-либо ещё. Просто уходи.
— Джосси.
— Вон! — закричала она, указывая на дверь.
Когда он остался стоять на том же месте, она закричала опять, её лицо покрылось розовыми пятнами, и по нему можно было прочесть все её чувства. Тристан ощущал себя, стоящим на краю пропасти. Он хотел сделать её счастливой, но его уход облегчит её состояние только на мгновение. Он в отличие от неё знал, ей нужно, чтобы он остался. Тристан расправил плечи и приготовился к противостоянию.
Глава 12
Приливы
Повышение и понижение уровня воды в океане
Тристан уверенно приближался к Джосси. Подойдя, он увидел в её широко открытых глазах удивление. Она не была готова к тому, что он окажет ей сопротивление.
— Нет! — выкрикнула она, толкая его в грудь в тщетной попытке остановить. — Убирайся, пока я не выставила тебя отсюда!
Он молча отбивался от её вздымающихся рук и пустых угроз. Своими большими ладонями он обхватил её запястья, останавливая удары. Прижав её руки по бокам от её тела, свои руки он обернул вокруг неё, держа девушку, как в тисках. Она пыталась выбраться из его захвата, но силы оставляли её с каждой неудавшейся попыткой.
— Отпусти меня! Оставь меня в покое! Просто уйди! Почему ты просто не уйдешь? — кричала она ослабевающим голосом.
Тристан сжал её ещё крепче, приблизив губы к её уху.
— Потому что я люблю тебя.
Побежденная, Джосси осела в его руках, прислонив лоб к его груди.
— Ты не можешь, — шептала она, — ты не можешь любить меня.
— Я люблю тебя, — повторил он.
Она моргнула несколько раз, перед глазами всё расплывалось, и она старалась сфокусироваться, старалась понять, что он только что сказал. Она не могла вникнуть в смысл услышанного. Никто никогда не говорил ей подобных слов. Это пугало её.
— Покажи мне.
Тристан захватил своими губами её губы. Он не думал и не планировал, он только чувствовал. Целуя, он ощущал влагу на её щеках. Он чувствовал жар, мягкую плоть её языка, двигающегося рядом с его языком. Тристан вспомнил, что до сих пор крепко держит её. Он позволил своим рукам подняться к её плечам, ещё ближе прижав девушку к своей груди. Так хорошо было чувствовать её рядом с собой, она идеально подходила ему. Тристан не мог представить более действенного физического удовольствия, чем её прикосновения.
Джосси казалось, что она сходит с ума, её переполняли эмоции. Она царапалась и впивалась пальцами в его тело, как будто пыталась забраться внутрь. Поверх линий его татуировок она оставляла своими ногтями розовые следы. Тристан мурлыкал в удовлетворении, что её боль становилась его болью.
Джосси почувствовала, как его руки скользнули вниз, очерчивая изгибы её тела. Его ладони оказались на её бедрах, и она, подпрыгнув, обхватила его ногами. В благоговении она ощущала, как гудит каждая часть её тела, соприкасающаяся с телом Тристана.