Молони делился секретами с Барри. Он был уверен в нем и доверял ему. Пока Барри уважал и посвящал свою жизнь этому человеку, он знал, что отношение к нему не изменится. Чаще всего он чувствовал себя хорошо одетым человеком на побегушках. Этот бизнес был грязным и опасным. В любое время, когда Молони не хотел пачкать свои руки, это становилось работой Барри. Он подчинялся приказам на протяжении тридцати лет и был готов делать это до конца своей жизни.
Барри чувствовал тревогу по поводу этой встречи. Всё его нутро сжималось, когда он представлял, что кто-нибудь увидит его здесь. Для него было большим риском встретиться с Тристаном, но он должен парню. Тот два раза спасал его задницу, когда дела шли не так, как надо. Это меньшее, что он мог сделать.
За все годы жизни он никогда не встречал никого, похожего на Тристана. Парень был умным, не по-уличному умным, а по-настоящему одаренным. У него была холодная голова и острый глаз. И для Барри не было сюрпризом то, как быстро он стал набирать авторитет. Конечно, не повредило и то, что он трахал дочь Молони. Известие о том, что Тристан покинул организацию шокировало Барри, он ожидал, что Тристан будет с ними до конца.
Словно в подтверждение его слов, Тристан появился из-за угла, его внешний вид удивил Барри. Сейчас он был гораздо выше, мужчина во всех отношениях, и за эти годы количество татуировок увеличилось. Волосы чернильного цвета, которые когда-то являлись его самой примечательной чертой, были коротко пострижены. Барри не мог понять, почему современные дети хотят выглядеть как чёртовы хулиганы. Он сам был приверженцем костюмов и шелковых галстуков.
— Барри, рад видеть тебя, — сказал Тристан, обняв его одной рукой.
— Я тоже, — ответил Барри, выбросив сигарету. — Пройдем?
Тристан кивнул и пошёл за ним внутрь. Хостес, узнав постоянного клиента, посадила их в уголке и тотчас принесла им по пиву.
— Вау, какой сервис, — не смог не заметить Тристан.
— Ты даже не представляешь, — ответил Барри.
Рассмеявшись, они пустились в легкую беседу, которая включала в себя рассказ о последних двух годах их жизни. Когда всё было сказано, Барри уже допил своё пиво и его терпение было на грани.
— Давай уже перейдем к делу.
— Что ж, короткая версия: Молони хочет убить мою девушку и мне необходимо узнать почему.
— Я знаю, что он хочет убить ребёнка одного из полицейских, больше ничего. Ты ведь помнишь Шефа Делона из Гретны? Ах, ну ты тогда был еще совсем мал. В те дни он не смог нарыть ничего на самого Молони, и в конце концов арестовал группу наших за мелкие правонарушения. Делон практически прикрыл наш бизнес где-то на шесть месяцев.
Тристан молча кивнул, желая выжать из этого разговора столько информации, сколько возможно.
— После вынесения приговора Молони поручил Конорсу убить жену Шефа. Всё выглядело так, будто это была автокатастрофа. Старина Эрл Делон получил ясное и громкое послание, поэтому он схватил своего ребенка и уехал на другой конец страны.
Тристан уже практически рычал из-за того, насколько пренебрежительно Барри говорил о семье Джосси. Ярость нарастала настолько быстро, что он чувствовал, как кровь, словно огонь, приливала ко всему телу. Он сделал глубокий вздох, успокоив себя, перед тем как заговорить.
— Зачем она ему нужна? Какая может быть от неё угроза?
— Ах, ну ты знаешь. У Молони всегда есть свои причины. Раз он принял такое решение, так и будет. Эрл общался с федералами, так что мы убили его. Предполагалось, что ребёнок тоже умрет, но она сбежала. Она была достаточно сообразительной. Разбила окно, а сама скрылась в вентиляционной трубе. Человек Молони подумал, что она выбралась через окно. Когда он направился на её поиски, она на самом деле сбежала. Очень находчиво для маленькой девочки.
— Она ничего не помнит.
Барри поднял глаза и встретился взглядом с Тристаном, на его лице было неподдельное удивление.
— Откуда ты знаешь?
— Его дочь и есть моя девушка.
— Ничего себе! Мир на самом деле мал! — воскликнул Барри. — Черт, мужик, это очень плохо. Он отправил за ней Морта. Как же она смогла не засветиться столь длительное время?
Тристан взглянул на своего бывшего коллегу. Он знал, что у этого человека можно было выудить больше информации, и проигнорировал его вопрос.
— Насколько близок Морт к тому, чтобы найти её?
— Он в Сан-Диего.
— Дерьмо, — прошептал Тристан, почесав лицо грубыми руками. — Этот отморозок перережет горло родной матери, если цена будет подходящей. Он типичный пример диссоциативного расстройства идентичности. Могу поклясться, что у него даже есть ярко выраженные симптомы.
— Я точно не знаю, что всё это значит, но он холоден, как лед, это точно. Смотри, всё что я могу тебе сказать, так это то, что на нас очень сильно давили, чтобы мы заканчивали с этим делом. Итальянцам не нравится, что бизнес Молони разрастается. Джино Галло приехал в город и пытается переманить нас. Предлагает много денег и помилование. Он решил исключить конкуренцию.
Тристан снова кивнул, так как точно знал, что Барри имеет в виду. Галло был настоящим представителем итальянской мафии. Молони каким-то образом не был ими замечен ранее. Но очевидно, что его дела стали намного масштабнее и на данный момент они видели в нем угрозу.
— Какой у Морта приказ?
— Я не знаю, — ответил Барри.
— Это дерьмо собачье, Барри. Ты знаешь обо всем, что происходит. Дай мне что-нибудь!
— Следи за своим языком, мальчик. Я сказал тебе правду. Это личное для Молони. Он сам руководит этим делом.
Тристан снова выругался и встал, чтобы уйти.
— Спасибо за информацию.
— Забудь Фоллбрук, мы свели наши счеты. Тебе надо вернуться к своей девушке и вам двоим стоить исчезнуть. Я не знаю, уехать в Мексику или типа того.
— Меня никогда здесь не было, — сказал Тристан, постучав костяшками пальцев по столу.
— Конечно, не было.
Барри проводил парня взглядом и застонал. Он дал ему достаточно информации. И когда придёт время, Тристану всё станет очевидно.
Моника сидела, расположившись на половине дивана Джосси, крася свои ногти на ногах в темно пурпурный цвет. Джосси зачарованно наблюдала за ней, не скрывая любопытства. Ей не доводилось наблюдать за женщиной, которая бы находилась настолько в своей стихии, как Моника прямо сейчас.
— Я рада, что ты меня пригласила, — сказала Моника, улыбаясь сама себе. — У нас Робом были планы, но я сказала ему, что мы должны их отложить. Мне нужно поболтать с моей девочкой.
Джосси смазала линию, которую вела карандашом по бумаге, заштриховывая лицо Моники. Она никогда раньше не была чьей-то девочкой. Она не была уверена в том, что чувствует по этому поводу. Что это влечет за собой? Моника ожидает, что они будут сплетничать о мальчиках, завивая волосы друг другу? Или она получит поддержку от Моники во время драки в баре? Такие моменты, как казалось Джосси, двадцатидвухлетняя женщина уже должна была бы знать.
— Тебе не стоило динамить своего парня из-за моего приглашения.
— Всё в порядке. Я вижусь с ним каждый день. А с тобой почти не вижусь.
Джосси хотелось закатить глаза, но она не желала обижать Монику. Она была рада, что у неё появилась компания в лице другого человека, поэтому она делала всё возможное, чтобы задержать её здесь. Каким-то образом с Моникой Джосси чувствовала себя настолько нормально, как ни с кем другим. Она вздохнула и задумалась, с каких пор она стала настолько одержима нормальностью.
Моника наклонилась и подняла с пола книгу.
— Ты читаешь Джей Ди Сэлинджера? — спросила она.
— Это для Тристана. Книги заполняют всю его квартиру.
— Ох.
— Эй, у тебя есть сигареты? — спросила Джосси.
— Нет, Джосси. Ты же знаешь, я не курю.
— Может что-нибудь получше сигарет? — юлила Джосси, зная, какая за этим последует реакция.
— Ты реально спрашиваешь меня про наркотики?
— Расслабься. Я пошутила. С тех пор как я встретила Тристана, я ничего не употребляю, только курю, иногда балуюсь косячком.
— Он один из «Просто скажи нет» парней? — спросила Моника, заинтригованная и взволнованная признаниями Джосси.
— Нет. Он никогда не стал бы осуждать. Я думаю, что, когда он рядом, он заполняет все те пустоты, которые я обычно пыталась скрыть своими рискованными поступками.
Джосси усмехнулась и потрясла головой, удивлённая, насколько её слова схожи с тем, что говорили все наблюдавшие её терапевты. Почему она всё-таки поделилась этой информацией со своей почти подругой Моникой? Давящий груз лёг на её плечи и ей не понравилось, в какое серьёзное русло перешла их беседа.
— Так он заполняет твои дыры? — спросила Моника, её брови приподнялись в удивлённом выражении.
Через несколько секунд оглушительной тишины, обе начали безудержно смеяться. Вокруг них уже не было того напряжения. Когда Джосси, в конце концов, смогла восстановить дыхание, она искренне улыбнулась. Может это и есть то, что называется быть чьей-то девочкой: знать и предвидеть, что тебе нужно, именно в тот момент, когда тебе это нужно. Джосси боялась того, что никогда не сможет взять на себя такую ответственность.
Алекс, услышав шум через тонкие стены, поспешил к Джосси и застал её вытирающей слёзы со своего лица. Шокированная видом мужчины, ворвавшегося в квартиру, Моника, открыв рот, указала на него пальцем.
— Что случилось? — спросил он взволнованно.
— Ничего. Остынь. Ты не можешь врываться сюда, словно ты какой-то Могучий Рейнджер. Мы просто смеялись.
— О…Вот поэтому я здесь. Никогда не слышал до этого подобного дерьма из твоей квартиры, — ответил он. — Могучий Рейнджер, Джо? Те парни выглядели как jotos. Могла бы сделать меня кем-то крутым, вроде Хи-Мена.
— О, да. Он выглядел настолько традиционно в своей набедренной повязке и с классической стрижкой боб. — ответила Джосси, закатив глаза. — В любом случае, я не знаю, чем ты занимаешься в своё свободное время.
— Mamacita, ты лучше многих знаешь, что я предпочитаю женщин, — ответил Алекс, в его голосе ощущались победные нотки.
Джосси покраснела от смущения.
— Ох, это моя…подруга. Ум, Моника. Моника, это мой сосед-надзиратель, Алекс.
— Привет, — сказала Моника, помахав пилочкой для ногтей.
— Приятно с тобой познакомиться, Ум Моника.
Джосси показала ему средний палец и сконцентрировалась на рисовании.
— Чем вы собираетесь заниматься? Запилите меня до смерти?
Моника улыбнулась и вернула своё внимание к ногтям.
— Что-нибудь слышно от Тристана? — спросил Алекс, смотря то на одну, то на другую женщину, на зная насколько много знает Моника.
Непроизвольно по губам Джосси скользнула улыбка при упоминании имени Тристана.
— Да, мы немного поговорили вчера ночью. Там нашлось кое-что интересное.
Алекс понял по напряжённой интонации Джосси, что Моника ничего не знает.
— Понятно, хорошо, я свяжусь с ним, когда буду возвращаться.
— И куда ты направляешься? — промямлила Джосси.
— Мне надо в даунтаун. Я скоро вернусь. Оставайся здесь, и никаких проблем не возникнет. И говорю тебе в последний раз, запирай на замок чёртову дверь! — предупредил он, указывая на неё огромным пальцем.
Джосси вздохнула и помахала ему на прощанье рукой. За ним захлопнулась дверь, и она поторопилась закрыть все три замка, делая это чересчур драматично, а потом повернулась, скрестив руки в защитном жесте. Дело не в том, что её не волновала собственная безопасность, она просто терпеть не могла, когда ей указывали, что ей надо делать. Как-то один из её психотерапевтов диагностировал ей оппозиционное вызывающее расстройство. Конечно, она утверждала, что он шарлатан, который никак не может логически описать эту выдуманную болезнь. Она послала его куда подальше, когда он указал ей, что она своим поведением доказывает его точку зрения.
— Он сказал тебе не выходить из квартиры? Почему? Ты под домашним арестом или вроде того? — пошутила Моника, шевеля пальцами на ногах и глядя на них с довольным выражением.
— Ага, что-то вроде того. Не совсем. Может немножко, — ответила Джосси, явно чувствуя себя некомфортно, и села на диван.
Моника подняла взгляд, чувствуя беспокойство из-за того, что Джосси явно хочет избежать продолжения этого разговора. Она сталкивалась с этой манерой Джосси столько раз, что сложно сосчитать.
— Что на самом деле происходит?
— Я, вроде как, попала в беду, — ответила Джосси, стараясь не встречаться с обеспокоенным взглядом Моники.
— В беду? Вроде как «я украла пачку жевательной резинки» беду? Или «Я убила проститутку» беду?
— В беду «вроде как, мы знаем, кто ответственен за смерть моих родителей, и сейчас он ищет меня», — выдавила из себя Джосси.
Судорожный всхлип Моники прорезал воздух, и её трясущиеся руки потянулись к Джосси, чтобы обнять. Когда она отошла от шока, Джосси рассказала ей всё, что знала. Она раньше даже не осознавала, какой ношей для неё было хранить этот секрет ото всех. Закончив рассказ, она сидела молча, стараясь проанализировать реакцию Моники.
— Джосси, мы должны обратиться в полицию, — сказала Моника.
— Нет! Моника, это вне пределов возможности полиции. От этого только станет хуже. Тристан что-нибудь придумает. Я знаю, он сможет. Я пойму, если ты захочешь уйти. Я имею в виду, тут может быть опасно для тебя.
Моника потрясла головой, помня о том, что ни разу не выручила эту девочку из беды.
— Я могу позвонить Робу, чтобы он приехал, — предложила Моника.
— Нет! Ты никому не должна об этом рассказывать.
— Хорошо, хорошо. Я не скажу ни слова, — пообещала Моника, хотя это обещание далось ей нелегко.
Остаток вечера они провели в напряжённой тишине. Обе пытались занять себя чем-то простым, Джосси делала набросок взволнованного лица Моники, а Моника подпиливала свои и так уже идеальные ногти. Когда уже было достаточно поздно и Монике пора было идти домой, она пожелала Джосси спокойной ночи и пообещала, что придёт к ней на следующий день. Она старалась удерживать храброе выражение лица в квартире Джосси, пока не вышла на лестничную площадку. Уже через несколько секунд Моника звонила Робу, прося его встретиться с ней в её квартире.
Той ночью Роб обнимал Монику, пока та плакала из-за непредсказуемости судьбы, которая постигла её подругу. И чем крепче становились объятия Роба, тем сильнее её мучило чувство вины, потому что на другом конце города её подруга спит в одиночестве.