— Расслабься. Я пошутила. С тех пор как я встретила Тристана, я ничего не употребляю, только курю, иногда балуюсь косячком.
— Он один из «Просто скажи нет» парней? — спросила Моника, заинтригованная и взволнованная признаниями Джосси.
— Нет. Он никогда не стал бы осуждать. Я думаю, что, когда он рядом, он заполняет все те пустоты, которые я обычно пыталась скрыть своими рискованными поступками.
Джосси усмехнулась и потрясла головой, удивлённая, насколько её слова схожи с тем, что говорили все наблюдавшие её терапевты. Почему она всё-таки поделилась этой информацией со своей почти подругой Моникой? Давящий груз лёг на её плечи и ей не понравилось, в какое серьёзное русло перешла их беседа.
— Так он заполняет твои дыры? — спросила Моника, её брови приподнялись в удивлённом выражении.
Через несколько секунд оглушительной тишины, обе начали безудержно смеяться. Вокруг них уже не было того напряжения. Когда Джосси, в конце концов, смогла восстановить дыхание, она искренне улыбнулась. Может это и есть то, что называется быть чьей-то девочкой: знать и предвидеть, что тебе нужно, именно в тот момент, когда тебе это нужно. Джосси боялась того, что никогда не сможет взять на себя такую ответственность.
Алекс, услышав шум через тонкие стены, поспешил к Джосси и застал её вытирающей слёзы со своего лица. Шокированная видом мужчины, ворвавшегося в квартиру, Моника, открыв рот, указала на него пальцем.
— Что случилось? — спросил он взволнованно.
— Ничего. Остынь. Ты не можешь врываться сюда, словно ты какой-то Могучий Рейнджер. Мы просто смеялись.
— О…Вот поэтому я здесь. Никогда не слышал до этого подобного дерьма из твоей квартиры, — ответил он. — Могучий Рейнджер, Джо? Те парни выглядели как jotos. Могла бы сделать меня кем-то крутым, вроде Хи-Мена.
— О, да. Он выглядел настолько традиционно в своей набедренной повязке и с классической стрижкой боб. — ответила Джосси, закатив глаза. — В любом случае, я не знаю, чем ты занимаешься в своё свободное время.
— Mamacita, ты лучше многих знаешь, что я предпочитаю женщин, — ответил Алекс, в его голосе ощущались победные нотки.
Джосси покраснела от смущения.
— Ох, это моя…подруга. Ум, Моника. Моника, это мой сосед-надзиратель, Алекс.
— Привет, — сказала Моника, помахав пилочкой для ногтей.
— Приятно с тобой познакомиться, Ум Моника.
Джосси показала ему средний палец и сконцентрировалась на рисовании.
— Чем вы собираетесь заниматься? Запилите меня до смерти?
Моника улыбнулась и вернула своё внимание к ногтям.
— Что-нибудь слышно от Тристана? — спросил Алекс, смотря то на одну, то на другую женщину, на зная насколько много знает Моника.
Непроизвольно по губам Джосси скользнула улыбка при упоминании имени Тристана.
— Да, мы немного поговорили вчера ночью. Там нашлось кое-что интересное.
Алекс понял по напряжённой интонации Джосси, что Моника ничего не знает.
— Понятно, хорошо, я свяжусь с ним, когда буду возвращаться.
— И куда ты направляешься? — промямлила Джосси.
— Мне надо в даунтаун. Я скоро вернусь. Оставайся здесь, и никаких проблем не возникнет. И говорю тебе в последний раз, запирай на замок чёртову дверь! — предупредил он, указывая на неё огромным пальцем.
Джосси вздохнула и помахала ему на прощанье рукой. За ним захлопнулась дверь, и она поторопилась закрыть все три замка, делая это чересчур драматично, а потом повернулась, скрестив руки в защитном жесте. Дело не в том, что её не волновала собственная безопасность, она просто терпеть не могла, когда ей указывали, что ей надо делать. Как-то один из её психотерапевтов диагностировал ей оппозиционное вызывающее расстройство. Конечно, она утверждала, что он шарлатан, который никак не может логически описать эту выдуманную болезнь. Она послала его куда подальше, когда он указал ей, что она своим поведением доказывает его точку зрения.
— Он сказал тебе не выходить из квартиры? Почему? Ты под домашним арестом или вроде того? — пошутила Моника, шевеля пальцами на ногах и глядя на них с довольным выражением.
— Ага, что-то вроде того. Не совсем. Может немножко, — ответила Джосси, явно чувствуя себя некомфортно, и села на диван.
Моника подняла взгляд, чувствуя беспокойство из-за того, что Джосси явно хочет избежать продолжения этого разговора. Она сталкивалась с этой манерой Джосси столько раз, что сложно сосчитать.
— Что на самом деле происходит?
— Я, вроде как, попала в беду, — ответила Джосси, стараясь не встречаться с обеспокоенным взглядом Моники.
— В беду? Вроде как «я украла пачку жевательной резинки» беду? Или «Я убила проститутку» беду?
— В беду «вроде как, мы знаем, кто ответственен за смерть моих родителей, и сейчас он ищет меня», — выдавила из себя Джосси.
Судорожный всхлип Моники прорезал воздух, и её трясущиеся руки потянулись к Джосси, чтобы обнять. Когда она отошла от шока, Джосси рассказала ей всё, что знала. Она раньше даже не осознавала, какой ношей для неё было хранить этот секрет ото всех. Закончив рассказ, она сидела молча, стараясь проанализировать реакцию Моники.
— Джосси, мы должны обратиться в полицию, — сказала Моника.
— Нет! Моника, это вне пределов возможности полиции. От этого только станет хуже. Тристан что-нибудь придумает. Я знаю, он сможет. Я пойму, если ты захочешь уйти. Я имею в виду, тут может быть опасно для тебя.
Моника потрясла головой, помня о том, что ни разу не выручила эту девочку из беды.
— Я могу позвонить Робу, чтобы он приехал, — предложила Моника.
— Нет! Ты никому не должна об этом рассказывать.
— Хорошо, хорошо. Я не скажу ни слова, — пообещала Моника, хотя это обещание далось ей нелегко.
Остаток вечера они провели в напряжённой тишине. Обе пытались занять себя чем-то простым, Джосси делала набросок взволнованного лица Моники, а Моника подпиливала свои и так уже идеальные ногти. Когда уже было достаточно поздно и Монике пора было идти домой, она пожелала Джосси спокойной ночи и пообещала, что придёт к ней на следующий день. Она старалась удерживать храброе выражение лица в квартире Джосси, пока не вышла на лестничную площадку. Уже через несколько секунд Моника звонила Робу, прося его встретиться с ней в её квартире.
Той ночью Роб обнимал Монику, пока та плакала из-за непредсказуемости судьбы, которая постигла её подругу. И чем крепче становились объятия Роба, тем сильнее её мучило чувство вины, потому что на другом конце города её подруга спит в одиночестве.
Джосси проснулась на следующее утро, волнуясь из-за позднего ночного звонка Тристана. Он старался вести с ней непринуждённую беседу, но она чувствовала, что что-то явно было не так. Его голос был напряжённым. Не желая себя и далее загружать стрессом, она старалась во всем искать светлые стороны. Джосси рассказала ему, как провела вечер с Моникой и что она не возненавидела подобное времяпрепровождение. Через несколько минут Тристан сказал, что ему пора идти, но пообещал, что вскоре позвонит ей проверить, как у неё идут дела.
Она растянулась через весь свой пустой матрас и пробежалась руками по тому месту, где должен был бы находиться Тристан. Матрас был холодным, и это вызывало печальные мысли. Джосси сползла со своего спального места и направилась на кухню, надеясь, что скоро появится Алекс с завтраком или кофе. Одетая только в майку и трусики-шортики, она почувствовала, насколько в квартире прохладно. Она нервничала, как в ситуации, когда взгляд незнакомца задерживается на тебе дольше, чем положено.
Вступив в комнату только одной ногой, Джосси замерла. За её кухонным столом сидел мужчина, и эта картина как будто приклеила ноги Джосси к полу.
— Привет, МакКензи, — сказал мужчина, не двигаясь со своего места за столом. — Или я должен называть тебя Джосси?
Ею завладела паника, заставляя напрячься каждый мускул тела. Голова начала кружиться, и она не могла ясно сфокусировать свой взгляд на мужчине.