Прекрасная дама не торопилась с ответом, явно выдерживая по театральному красноречивую и выразительную паузу. Она не спеша притянула к себе кружку с напитком, допила остатки, убедилась, что та действительно пуста и отставила в сторону. Затем машинально, но старательно облизала губы. Причем этот неосознанный жест получился у нее настолько эротичным, что Стивен чуть не застонал от вожделения.
— Сегодня, — наконец осторожно ответила она, — я весьма чувствительна ко всяким расспросам. Мне не хочется говорить ни о своей работе, ни о своей жизни, ни о политике, ни о злободневных новостях в газетах или по телевидению. И я не вижу необходимости представляться. — Однако она не отодвинулась от него, просто смотрела серьезно и изучающе своими изумительными глазами. — Все еще хотите продолжать разговор со мной, или я уже достаточно вас запугала?
В ее глазах светились вызов и что-то еще, чего он пока не мог распознать. Однако Стивен не привык сдаваться, когда его вызывали на поединок. По крайней мере не сразу. Этому претило его понятие о мужской и офицерской гордости и чести.
За огромным окном снаружи вновь полыхнула молния, заревом осветив сразу половину ночного неба, а когда следом за ней грозно и горделиво, раскатами неземного артиллерийского салюта прогрохотал гром, то все в зале вновь заахали, заохали и засвистели, комментируя мощное самовыражение природы.
Все, кроме сидящей рядом с ним дамы. Она по-прежнему пристально, но спокойно смотрела на него своими выразительными глазами. Это поглощало его настолько, что он и сам не замечал происходящие снаружи катаклизмы. Однако краем глаза он все же увидел, что толпа внутри помещения явно разрастается и уплотняется за счет все прибывающих с улицы людей, спасающихся в баре от непогоды. Что было для него даже выгодно, поскольку позволяло на вполне законных основаниях придвинуться поближе к загадочной незнакомке, терпеливо ожидающей ответа на свой вопрос.
— Меня не легко напугать, — наконец горделиво процедил настоящий мужчина.
— Прекрасно. В награду я, так и быть, приоткрою покровы таинственности, — насмешливым тоном пообещала просохшая красавица.
— Тогда назовите ваше имя.
— Зачем оно вам?
— Мне же надо как-то вас называть.
— Ну что ж, логично. Тогда называйте меня Натали. Вам нравится это имя? — Она еще раз произнесла его, негромко и со вкусом, как бы смакуя. — По-моему, звучит неплохо для сегодняшнего вечера и для этой обстановки. Во всяком случае, мне лично оно нравится.
Да, судя по улучшающемуся на глазах внешнему виду и живости речи, собеседница Стивена явно уже почти справилась с последствиями общения со стихией. Она вся казалась разогретой: розоватая кожа светилась и излучала тепло, волосы высохли и свернулись колечками. Непослушные локоны то и дело свисали ей на лицо, и она периодически отбрасывала их назад.
— Обычно мужчины выпрыгивают из своих ботинок, когда я прохожу мимо, — самонадеянно и равнодушно сообщила она. — И еще у меня репутация женщины жесткой, волевой и целеустремленной в учебе и работе.
— Да, но мы сейчас говорим не про учебу и работу, — напомнил Стивен. — И даже не уточняем, как вас зовут на самом деле. Мы также не затрагиваем вопросы политики, оставляем в стороне житейские проблемы и кричащие заголовки в газетах.
Его уверенный и слегка ироничный тон заставил красотку несколько покривиться.
— Вы, видимо, не местный. У вас несколько иное произношение. Не столь протяжное и ленивое. Хотя многим женщинам оно нравится, они считают его эротичным. Ваша походка и манера держаться тоже отличаются от манер аборигенов. Насколько я слышала, местные ведут себя более сдержанно и не любят торопиться в делах, даже когда пристают к женщинам.
Стивен лучезарно улыбнулся и произнес фразу на чистом «тихоокеанском», со всей положенной небрежностью, ленивой медлительностью и снобизмом:
— Если вам нравится этот акцент, я готов общаться с вами только на нем.
— Он у вас новоприобретенный или от рождения?
— А вам как больше нравится?
— Это не имеет значения. Главное, чтобы звучал естественно и соответствовал внешности.
— Теперь уже вы пытаетесь добраться до моих трусиков?
— У вас хорошая память, — рассмеялась дама. — Итак, счет «один-один», боевая ничья. Вас опасно поддевать и нельзя подставляться. Впредь буду осторожнее.
— Это звучит многообещающе, с намеком на продолжение отношений. Не бойтесь. Я не собираюсь веселиться за ваш счет. Во всяком случае, постараюсь этим не злоупотреблять.
— Ну что ж, спасибо и на этом. Вы настоящий рыцарь, прекрасный незнакомец. — Она посмотрела на него искоса внимательным, изучающим взглядом. — Кстати, вам почти удалось избежать ответа на мой вопрос — вы все же местный или…
— Видите ли, похоже, что я успел заразиться вашим стремлением сохранить анонимность. Как говорится, мы оказались на дороге с двусторонним движением. — Машинально, не задумываясь, он провел рукой по ее щеке.
От этого прикосновения она моментально окаменела, как будто ее коснулся жезлом злой волшебник. И ее реакция мгновенно передалась Стивену. Он тоже вдруг застыл. Стивен касался многих женщин в своей жизни, и не только касался. Но никогда в жизни он не реагировал на такое прикосновение столь сильно и остро.
Дама вновь устремила на него свой взор. На этот раз он был еще более пронизывающим и прощупывающим, как будто она что-то оценивала и прикидывала для себя, что-то очень важное. Возможно, она решала, можно ли ему доверить себя?
Похоже, что дама наконец пришла к какому-то заключению в отношении него. Она задумчиво кивнула, затем не спеша сменила положение своих приковывающих нескромный мужской взор нижних конечностей. При этом шелковые чулки, изящно и пикантно облегающие и без того красивые ноги, прошелестели столь завлекательно, что на какое-то время он не мог думать ни о чем другом, как только о том, как эти ножки будут выглядеть без заманчивого шелкового антуража.
— Хотите еще выпить? — хрипловато произнес он, восстанавливая самообладание.
— Да. Именно так большинство людей, находящихся здесь, могут накликать на себя беду. — Дама задумчиво огляделась вокруг. — Посмотрите на этих женщин. Одиноких. Пьющих. Легкая добыча для подстерегающих их самцов.
— А если они хотят стать добычей? Или сами пришли сюда на охоту за самцами?
Дама издала тягучий вздох, похожий то ли на сожаление, то ли на тоску одиночества.
— Да, — тихо сказала она, столь тихо, что он едва расслышал. — Возможно, это так. Возможно, они просто не знают, как получить то, что им хочется. Они просто непрактичны.
— А разве мы говорим не о сексе? — усмехнулся Стивен, увидев, как при слове «секс» у нее удивленно выгнулись брови. — По-моему, секс как раз весьма практичен. Прекрасное средство для снятия напряжения. И великолепное упражнение для тела, не говоря уже о том, что весьма приятное.
Ее губы дернулись и брезгливо искривились.
— Конечно, вы говорите, исходя из собственного богатого опыта?
— Да нет, не только. Да и личный опыт у меня весьма скромный. Все что я знаю о сексе — это то, что нельзя одновременно целоваться и разговаривать.
Дама рассмеялась, причем ему показалось отчего-то, что ей не часто приходилось это делать в последнее время.
— Мне нужна комната, — решительно сказала она, шлепнув ладонью по стойке бара. Затем она потянулась к сумке, лежавшей у ее ног. — Я не смогла заказать номер раньше. Слишком много народа толпилось у стойки регистрации. И мне надо было обсохнуть и согреться, прежде чем становиться в очередь.
Стивен окинул взглядом и без того огромную, но продолжавшую разрастаться толпу.
— Так вы до сих пор не заказали номер? И на что же вы теперь надеетесь?
В этот момент в зале погас свет.
3
В темноте Дженифер услышала низкий, бархатисто-обволакивающий и невыразимо сексуальный голос своего собеседника:
— Без паники. Держитесь за меня.
Она почувствовала, как незнакомец соскользнул со стула из-за стойки бара и встал рядом с ней. Его мускулистое тело излучало тепло, оно было полно энергии, силы и уверенности в себе. Именно то, в чем она так сейчас нуждалась. В возможности опереться на чье-то сильное плечо, согреться, оттаять, отрешиться хотя бы на время от собственных проблем.