Поселение иммунных не произвело на него сильного впечатления – все затмила обрушившаяся на него правда. Ребята из команды Топора тактично умолчали о факте развала СССР, а вот ментат на допросе и инструктаже перед допуском в стаб поспешил поделиться «радостной новостью», что в большинстве миров мультивселенной в 90-х годах СССР распался. Это потрясение было для него самым сильным, сильнее осознания факта попадания в другой мир. Все, во что он верил и за что сражался на двух войнах было разрушено, а страна, за которую отдали жизнь и сын, и его однополчане, была безвозвратно потеряна. Как так могло произойти? Что случилось с русским народом? Он не понимал и не находил ответа на эти вопросы.
Что было дальше в тот день, он не помнил, а картины прошлого размывались – рейдеры Топора отвели его к себе в дом, и там он напился водки и уснул. Он проспал двое суток, а потом Топор повел его устраивать в отдел обеспечения стаба. В службе обеспечения новички работали по контрактам. Срок контракта зависел от того, насколько сильно стаб вкладывался в снаряжение свежака. По совету Топора он выбрал самый короткий по времени контракт – на месяц. В этом случае стаб выдал ему только форму охранника службы, полный боекомплект к ППС и клевец для тихого упокоения пустышей, а также выделил бесплатное место в общежитии с трехразовым питанием. Оплата охранника составляла три спорана за рейд. Выезды были частыми – два-три раза в неделю, плюс из рейда можно было вывезти любой груз для личных нужд, помещающийся в рюкзак.
Дальше для него начались монотонные рабочие будни. Он привыкал к новой жизни в новом мире, параллельно впитывая в себя новые знания, которых за время его временного скачка накопилось очень много. В этом ему очень помогло знакомство с Часовщиком, в прошлом – историком МГУ, кандидатом наук, провалившемся в Улей во время одной научной экспедиции. В стабе тот был очень уважаемым человеком из-за своего редкого дара, который так и назывался – часовщик. Улей даровал ему способность всегда знать точную дату и время этого мира. Благодаря этому дару стало возможным синхронизировать часы во всех стабах их домена, связанных между собой караванными путями. Часовщику много раз предлагали перебраться в лучшие места, но душа настоящего ученого не желала покидать уникальное место временных аномалий вокруг Юбилейного. Именно беседы с Часовщиком помогли уменьшить душевные муки, испытываемые из-за краха социализма. Бывший ученый доходчивым языком смог объяснить ему, почему сохранить СССР было также невозможно, как новичку выиграть в карты у матерых шулеров.
Боль поутихла, но вот жизнь в новом мире не задалась. Не помог и визит к знахарю, который стоил целых двадцать споранов. Высокая цена объяснялась тем, что знахарь настаивал на приеме гороха свежаками в его присутствии, и цена горошины была включена в стоимость его услуг. Вердикт Матроса (так звали знахаря Юбилейного) его не обрадовал – дар оказался бесполезным. Его способностью была возможность незначительно менять силу притяжения в круге трехметрового диаметра, то есть изменять по желанию вес небольшого по размерам предмета массой не более 1 кг. Самое печальное, что прием горошины никак не повлиял на развитие дара. Точнее, Матрос сказал, что не заметил никакой разницы. Ни радиус действия способности, ни величина воздействия на вес никак не изменилась. Даже условия применения дара остались прежними – воздействие возможно только на небольшие легкие объекты.
С Топором встретиться через неделю, как они планировали, не получилось – графики рейдов Топора не совпадали с графиком его выездов. Получилось пересечься только тогда, когда его месячный контракт подходил к завершению. Узнав, каким даром Улей наградил крестника, Топор извинился и отказался принять его в свою команду. Они немного поговорили за жизнь, и Топор объяснил ему, почему никому не понадобились его навыки обращения с ПТРД. Все оказалось просто. На войне их учили стрелять с открытого прицела по бронированным целям на дальностях 100–150 метров. В Улье из очень шумного оружия с ручной перезарядкой с таких близких дистанций на развитых зараженных никто не охотится. Вот огонь из КПВТ – совсем другое дело! Солдату следует переучиваться либо на снайпера, либо на пулеметчика. Ну, или перебираться с любым караваном торговцев в трейсерский стаб Заповедник – может, там найдутся желающие включить в свою группу стрелка из ПТРД. После разговора с крестным, он понял, что отправиться в Заповедник будет и вправду самым лучшим решением.
Когда обязательный месяц работы на стаб закончился, он нанялся в охрану каравана, идущего через Заповедник. Поход был непростым – караван практически каждый день отражал то набеги зараженных, то прорывался через засады муров или атомитов. Караванщики знали свое дело, а их разведка работала просто идеально. Без потерь, конечно, не обходилось, но караван не спеша шел по маршруту от точки до точки, и он добрался до цели своего похода.
В Заповеднике его ждал полный облом – спроса на стрелков из ПТРД от трейсеров не было, а в охрану службы снабжения его не взяли по причине слабого вооружения – на ближнем Западе толка от ППС не было. Пришлось устраиваться простым носильщиком, копить спораны на снарягу и ждать у моря погоды. ППС он наметил сменить на понравившуюся ему снайперскую винтовку М1903А4 образца 1942 года под винтовочный патрон.30–06 производства США. Оружие было привычной ему конструкции и стоило очень недорого, поскольку этот патрон не пользовался большим спросом. Саму винтовку он мог купить сразу, но решил подкопить денег и выкупить у продавца сразу и сам ствол, и как можно больше патронов к нему.
Но все резко изменилось, когда в Заповедник вернулся из длительного рейда Ревун, командир самой известной и удачливой трейсерской команды в округе. В тот вечер, после тяжелого выезда за продуктами, он отдыхал в баре с кружкой пива. Поскольку в стабе он был новичком и еще не успел завести себе друзей, то за столом сидел в одиночестве, неспешно потягивал пиво и слушал разговоры рейдеров. Когда пиво в его бокале почти закончилось и пришла пора уходить, в бар ввалилась веселая ватага небритых рейдеров. Свободных мест в зале оставалось мало, он разом допил пиво и уже собрался освободить стол, как был остановлен рыжебородым парнем, представившимся Ревуном и предложившим отметить с его группой удачное окончание рейда. Он согласился, и эта встреча, можно сказать, перевернула всю его жизнь. Трейсеры делились подробностями рейда, а он в ответ рассказал нехитрую историю своего появления в Стиксе. На удивление, Ревун слушал очень внимательно. Когда же он попрощался с ребятами и собрался уходить, поскольку тяжелый день давал о себе знать, Ревун отвел его в сторону и предложил завтра после завтрака навестить местного знахаря. Все расходы Ревун пообещал взять на себя с условием, что он будет молчать о его предложении и разрешит знахарю поделиться с ним конфиденциальной информацией о его даре. Он согласился – завтрашний день у его смены был свободен.
После их совместного визита к знахарю Ревун сиял, как мак на помойке. Его веселья Солдат понять не мог – опытный знахарь не опроверг «первоначальный диагноз», а только пояснил некоторые детали. Выходило, что горох оказывает ощутимое воздействие лишь на частоту использования способности. Жемчуг же напрямую влияет на коэффициент изменения веса. Одна жемчужина даст двухкратное изменение, вторая – трехкратное и т. д. Развивать дар знахарь посоветовал черным жемчугом, так как от цвета жемчужин кратность изменения веса не зависела, и все излишки энергии жемчужин пойдут на рост числа активаций дара. Ну а радиус… радиус расти не будет ни от гороха, ни от жемчуга, его будут незначительно увеличивать только годы, прожитые в Улье. Время жизни в Стиксе будет увеличивать и кратность изменения веса – примерно на 10 % в год. Размер же и первоначальный вес объекта, к которому он мог применить свой дар, как оказалось, изменить невозможно. Чем этот дар может быть полезен иммунному, он тогда не понял, но приподнятое настроение Ревуна говорило, что какие-то планы у того появились. Пока он сидел в приемном кабинете, Ревун что-то показал знахарю. Они коротко о чем-то переговорили, и знахарь утвердительно кивнул несколько раз на вопросы рейдера. Вот после этого тот и засиял.