Под кроватью -- пара кроссовок. На авансцене, с левой стороны, стоит стул, обращенный к зрителям, то есть к пейзажу. На стуле лежит клетчатая рубашка чрезмерно яркой расцветки и линялые джинсы. Второй стул стоит посередине между авансценой и задней стеной.
Время года -- поздняя весна, время -- середина дня, погода -солнечная. Средиземноморская жара.
Действие: снизу, то есть с первого этажа -- комната находится на самом верхнем этаже, -- слышен звонок, напоминающий звон колокольчика прислужника в церкви или председателя собрания. Мужчина просыпается, вскакивает с кровати, торопливо надевает фуражку и подбегает к стулу. Начинает надевать брюки, но, натянув одну штанину, смотрит на часы, а потом, уже не спеша, снимает брюки, бросает их обратно на стул, подходит к кровати, снимает фуражку, кладет ее на пол рядом с бутылкой вина, ложится и засыпает.
Снова звучит звонок, теперь более нетерпеливый. Мужчина поворачивается на левый бок, лицом к стене, намереваясь спать дальше.
Звонят в третий раз, уже с бешенством. Мужчина накрывает голову подушкой.
Долгая пауза.
С правой стороны входит женщина. Она очень красива, правда, уже отцветающей красотой. Хорошо одета: рю Сент-Оноре, Пятая авеню, Гуччи и Феррагамба. Соломенная шляпа, блузка с длинными рукавами и кружевными манжетами, на шее -- миниатюрный фотоаппарат новейшей модели. В руке у нее небольшой колокольчик с деревянной ручкой.
Ошеломленная видом спящего, она на мгновение останавливается, потом решительно подходит к кровати и очень энергично звонит прямо над его головой. Мужчина срывается с кровати, садится, видит даму и, оценив ситуацию, хватает край свисающего до пола одеяла и набрасывает его на нижнюю часть своего тела, прикрывая ее.
ОНА. Где "Гости Авраама"?
Он не отвечает, все еще стараясь осознать происходящее.
Я, кажется, ясно спрашиваю!
Он указывает на авансцену, где на стуле лежат его рубашка и брюки.
Повторить еще раз?
Он опять указывает в направлении стула - тем же жестом протянутой руки и вытянутого указательного пальца, но еще более выразительно.
(Столь же выразительно.) Где "Гости Авраама"?
ОН. Там...
Она идет в указанном направлении и останавливается перед стулом.
ОНА. Я вижу только чьи-то брюки.
ОН. Мои.
ОНА. Это меня не интересует. (Отходит от стула.)
ОН. Но без брюк я не могу ответить на ваш вопрос.
ОНА. Почему?
ОН. Потому что без брюк я не могу выполнять служебные обязанности.
ОНА. Вы и так их не выполняете, хоть и обязаны.
ОН. В брюках смогу.
ОНА. Я звоню уже четверть часа!
ОН. Да уж не меньше. А зачем вы звоните?
ОНА. Как это -- зачем? Я звоню потому, что внизу висит объявление: "В отсутствие смотрителя просьба звонить".
ОН. Знаю. Сам его написал.
ОНА. На трех языках.
ОН. Разумеется. Сюда приходят только иностранцы.
ОНА. Так это вы -- смотритель?
ОН. Я.
ОНА. Почему же вы не пришли, когда я звонила?
ОН. Не вижу связи.
ОНА. Внизу объявление: "В отсутствие смотрителя..."
ОН. "...Просьба звонить". Но это вовсе не означает, что смотритель придет.
ОНА. Зачем же тогда звонить?
ОН. Потому что он мог бы прийти.
ОНА. Вы шутите?
ОН. Отчасти, но не в том смысле, как вы думаете. Вы туристка. А пожили бы здесь чуть подольше, перестали бы удивляться.
ОНА. А вы местный?
ОН. Нет.
Пауза.
ОНА. Мне сразу так показалось. Вы говорите без акцента.
ОН. Разумеется. (Протягивает ей руку, как бы представляясь.) Билл Клинтон, Соединенные Штаты.
ОНА (не принимая протянутой руки, немного обескураженно). Хай!
ОН (вместо рукопожатия дружески покачивает ладонью и изображает широкую, "пластиковую" улыбку). Хай!
ОНА (отходит, садится на стул, с правой стороны сцены и ставит колокольчик на пол). В таком случае... что ты здесь делаешь?
ОН. Я же сказал. Работаю смотрителем.
ОНА. Здесь?
ОН. Здесь очень красиво, прошу взглянуть, какой вид! (Указывает на зрительный зал, то есть на пейзаж.)
ОНА. И давно ты здесь?
ОН. Десять лет, может, больше, а может, меньше. Смотря с кем разговариваю.
ОНА. А если со мной?
ОН. Останемся при десяти.
ОНА. Десять лет здесь?!
ОН. Боже упаси! Не здесь, в Европе. Раньше я был в Хельсинки, Амстердаме, Роттердаме, Гааге и Копенгагене. Ну и еще там и сям.
ОНА. Как смотритель?
ОН. По-разному. Покурить не найдется?
ОНА. Весьма сожалею, я не курю.
ОН. Я не про сигареты.
ОНА. Тоже нету.
ОН. Жаль. У меня как раз кончились запасы.
ОНА. Сочувствую.
ОН. Ничего страшного. Добро пожаловать в Народни Збрско!
ОНА. Что это означает?
ОН. Вроде бы что-то балканское. (Наклоняется за бутылкой.) А как насчет выпить?
ОНА. Спасибо, я не пью.
ОН. И правильно делаешь. А мне позволишь? (Не дожидаясь ответа, отпивает глоток из бутылки.) Для начала, Мэри-Лу, тебе следует знать, что...
ОНА. Я не Мэри-Лу.
ОН. Ничего, я тоже не Билл Клинтон.
ОНА. А как тебя зовут?
ОН. Уже забыл. Я поменял столько имен, что все они перепутались. Но для меня ты смахиваешь на Мэри-Лу. Можно я буду тебя так называть?
ОНА (усмехаясь). Только при условии, что тебя я буду называть Ник.
ОН. Как угодно. Так вот, Мэри-Лу, тебе следует знать, что после полудня здесь не работают.
МЭРИ-ЛУ. А когда же?
НИК. Поначалу я тоже задавал себе этот вопрос, но со временем перестал. Во всяком случае -- уж точно не после полудня. После полудня здесь спят.
МЭРИ-ЛУ. Никогда бы не подумала.
НИК. И это очень хорошая традиция, советую ее соблюдать. Сколько ты здесь пробудешь?
МЭРИ-ЛУ. Только до вечера.