Его теплые губы находят мою шею, нежно целуя, и размазывая его слезы по моей коже. Я поворачиваюсь к нему лицом, мои губы встречаются с его губами. Я ощущаю соль его слез на своем языке, когда они соприкасаются в нежных поглаживаниях. Этот поцелуй не похож на голодные, эгоистичные поцелуи, которыми мы делились раньше. Он нежный, любящий и настоящий.
— Беннетт…
— Все в порядке, — говорю я. — Тебе не нужно этого говорить.
Он смотрит в мои затуманенные слезами глаза, кажется, целую вечность. Я влюблена в этого мужчину; теперь я знаю это наверняка, но мысль о том, что он скажет мне это, приводит меня в ужас. Я не знаю, что, черт возьми, со мной не так.
Взяв меня за руку, он нежно сжимает ее и ведет меня через лес обратно к дому.
Глава 28
Беннетт
В последующие дни все изменилось. После официального опознания было установлено, что тело принадлежит сестре Эзры, Элеоноре Сильваро.
Детективы рыскали по темному лесу в поисках чего-нибудь, что могло бы указать на то, как и почему умерла Элеонора.
Среди копов и персонала старого поместья снова пошли разговоры о том, чтобы раскопать еще больше земель Сильваро.
Слухи об офицерах, планирующих прочесать кладбище и раскрыть старые дела об убийствах, витали в воздухе, и моя тихая, идеальная работа в Найтчерч превращалась в мой собственный фильм ужасов.
Милли была найдена с несколькими ножевыми ранениями, но было подтверждено, что причина смерти — утопление.
Это само по себе нанесло ужасающий урон Сильваро, но то, как ее обнаружили, по-настоящему повлияло на Эзру.
Тело Элеоноры было отягощено большими мешками с камнями. Ее тело было крепко привязано к ним. Тяжесть потянула ее на дно озера, и со временем она запуталась в толстых лианах под поверхностью.
Хантер, казалось, неустанно работал между Сидар-Кросс и Найтчерч и предположил, что дело Кары также может быть возобновлено в связи с обнаружением тела Элеоноры.
Для Эзры наступили мучительные дни, когда полицейские день и ночь рыскали по озеру, пока не пришли к выводу, что в озере больше не осталось ни тел, ни улик.
Андреас отчаянно пытался скрыть случившееся от прессы в городке, утверждая, что его семья и так переживает достаточно горя после смерти Элеоноры, но Хантер с каждым днем становился все более безжалостным, отказываясь покидать дом и твердя, что это будет последним кусочком головоломки, который навсегда покончит с Сильваро.
Все, чего я хотела, — это быть рядом с Эзрой. Множились слухи о том, были ли Сильваро причастны к смерти Элеоноры, но в глубине души я знала, что он ни в чем из этого не виноват.
Он может считать себя чудовищем, и многие скажут, что так оно и есть, но я видела любовь, которую он питал к сестре каждый раз, когда произносил ее имя. Он никак не мог быть ответственным за это.
Эстель была безутешна все последующие дни. Андреас вызвал на дом врача, который был готов прописать еще больше лекарств.
Она отказывалась выходить из своей комнаты, пока Райли, Элейн и я каждый день приносили ей еду и вещи.
Иногда она кричала и швыряла вещи в стену, и только Андреас мог ее успокоить.
Эзра избегал навещать ее, ему приходилось сталкиваться со слишком многими собственными демонами.
Поискав Саммер после обыска на озере, я была удивлена, когда Андреас сообщил мне, что ее мать заболела и она вернулась в родной городок Брайар, расположенный в нескольких милях отсюда.
Она никогда ничего не говорила, даже не упоминала, что ее мать была больна. Я думала, что она, по крайней мере, сообщит мне, что уезжает, оставит контактный номер или что-нибудь в этом роде, но ничего не было.
Толстый слой снега барабанил по оконным стеклам, когда я лежала в постели Эзры. Он спросил, останусь ли я с ним в его крыле после того, что случилось, и, честно говоря, меньше всего мне хотелось оставаться одной.
После обнаружения тела Элеоноры, или Милли, как я ее всегда буду называть, я больше ее не видела.
Полагаю, было логично, что она пришла ко мне, чтобы помочь показать, где она была, и наконец обрести покой, а теперь я больше не нужна.
Я всем сердцем надеялась, что она наконец обрела покой, которого заслуживала, но мое сердце болело о потерянной подруге.
Эзра и Калеб ушли по каким-то своим делам. Я знала, что это плохо. Что это будет связано с вещами, о которых я никогда даже думать не хотела, но я подавила чувство страха внутри себя, чтобы напомнить себе, что они где-то там, обрывают жизни злых людей, которых нужно остановить.
Я говорила с Эзрой о том, чтобы отказаться от этой жизни, но он утверждал, что это единственное, что поможет сохранить контроль над этой болезнью, как он ее называл.