XI
ЗИМОВКА
Зима заявила о своем приходе сильными атмосферными бурями в первых числах апреля, но не застала врасплох пассажиров «Джонатана», ставших временными колонистами на острове Осте и устроившихся так, чтобы им не докучали ни порывы ветра, ни холод. Большинство колонистов жили в тщательно закрывавшихся домах. В них сложили печки, а дрова заготовляли в соседних лесах. Таким образом люди защищались от холодов, впрочем, в Магеллании очень незначительных.
До наступления холодов какая-то часть переселенцев — не более сотни — еще предпочитала жить на корабле — в надстройке и трюмах, хотя они стали мало подходящими для этой цели. Но два или три пришедших с юга шторма нагнали через проливы воду, и она обрушилась на полуостров Харди. Корпус клипера, и так уже сильно поврежденный, получал одну пробоину за другой. Дни его были сочтены. Оставаться на нем стало небезопасно, и люди заняли свободные палатки, которые ни в чем не уступали вигвамам огнеземельцев. Все, что хоть как-то могло пригодиться в хозяйстве, сняли с судна и перенесли в лагерь.
Свою шаланду Карроли укрыл в небольшой скалистой бухточке недалеко от устья Яканы. Морские волны, разбиваясь о рифы, не доходили до «Вель-Кьежа», и друзья обосновались на нем, потихоньку готовясь к отплытию, дату которого еще не назначили.
После юго-западного шторма бури прекратились. Импровизированная деревня, раскинувшаяся на левом берегу реки, за холмом, почти не пострадала: ни домишкам, ни палаткам не был страшен даже самый сильный ветер. Однако, когда температура понизилась, мороз дал о себе знать.
Кау-джер пытался успокоить людей, рассказывая им о погодных условиях края, о том, что зима здесь не такая долгая и суровая, как в Канаде, Ирландии или северных районах Соединенных Штатов, откуда родом большинство колонистов, и что климат в Магеллании напоминает климат южных областей Африки. Беседы эти часто велись в семье Родса, которая все больше привязывалась к Кау-джеру. Как же она будет сожалеть, когда наступит день расставания! Стоит ли говорить, что мистер Родс был хорошо воспитанным человеком, здравомыслящим, глубоко верующим, как и вся его семья, которая до отъезда проживала в Мэдисоне, в штате Висконсин. Решение покинуть родину он принял, когда дела его пошли из рук вон плохо. Попытать счастья мистер Родс хотел не столько ради себя, сколько ради детей. Миссис Родс, женщина серьезная и волевая, поддержала мужа и была готова разделить с ним тяжелую жизнь эмигрантов. Они покинули Мэдисон вместе с детьми, которых обожали и которые отвечали им тем же. В колонии эта семья завоевала, можно сказать, всеобщую симпатию, и со временем ее влияние будет постоянно возрастать.
Домик Родсов стоял на правом берегу реки среди двух десятков других; ухоженное пространство между ними и берегом реки образовывало маленькую площадь. Этот прообраз деревни затеняли нотофагусы и березы[284]. Домик представлял собой четыре дощатые стены с крышей, выданные Обществом помощи переселенцам. Обустройством занимались сами колонисты — расставляли кой-какую мебель, кровати, хозяйственную утварь.
У Родсов Кау-джер проводил все свободное время, остававшееся от прогулок вместе с мистером Родсом и другими колонистами в различные части острова. С наступлением ночи он возвращался на шаланду, где его ждали Карроли с сыном, в любую минуту готовые к отплытию.
Да, но куда плыть? Вопрос для Кау-джера непростой. Вернуться на Исла-Нуэву? Но он покинул остров навсегда. И как можно забыть те мысли, которые обуревали его на пути к мысу Горн? Его внутренняя тревога выражалась в том, что он часто говорил о скором отъезде. Как-то мистер Родс сказал ему:
284
Трудно сказать, какое дерево имел в виду автор. Березы распространены только в Северном полушарии.