Раздался чей-то голос с акцентом кокни:
— Гляньте-ка на вон тот белый дом с синей отделкой. Не знаю, какому предателю он принадлежит. У него наверняка полно денег, он должен с нами поделиться!
Калли тихо ахнула.
— Это дом Маркуэндов! Они были мне хорошими соседями. Ты можешь как-то остановить этих людей?
— Мне жаль, однако шансов на то, что удастся отпугнуть солдат, когда они далеко от своих командиров и пьяные, очень малы. Можно было бы рискнуть, если бы речь шла о спасении жизни, но не ради имущества.
— Для дерзкого авантюриста ты весьма прагматичен, — сухо заметила Калли.
— Только так у человека есть шанс когда-нибудь стать старым авантюристом, а я именно к этому стремлюсь.
Громкие голоса не умолкали. Гордон положил руку на плечо Калли, стараясь ее успокоить. Утешить старую подругу казалось правильным, хотя это было бы легче, не стань она взрослой и такой волнующей женщиной.
Страшный грохот раздался совсем близко, посылая сквозь ночь волну жара и летевшие обломки. По крыше что-то застучало, словно кулаки разгневанного великана. Послышались громкие проклятия, это солдаты испугались шума. Калли тихо охнула, и Гордон прижал ее к себе.
— Все хорошо, — прошептал он, обнимая ее дрожащее тело. — Это рушатся сгоревшие стены и балки твоего дома. А стук по крыше — скорее всего, обломки камней, которые от удара разлетелись. Хорошо, что этот коттедж достаточно далеко и защищен деревьями, так что ему никакой реальный вред не грозит. И пожар не должен распространиться, поскольку после недавних дождей земля сырая.
— Извини, обычно я не такая трусливая, как заяц, — пробормотала Калли. — Как же я рада, что моя семья далеко отсюда!
Она не шевельнулась, чтобы высвободиться из его объятий, а Гордон не торопился отпускать ее.
— После такого дня, как сегодняшний, было бы не удивительно, если бы у тебя случилась истерика. Но ночь закончится, и завтрашний день будет лучше.
Солдаты решили, что надо поискать для грабежа другой дом. Их голоса стихли. Калли вздохнула и отодвинулась от Гордона.
— Ты прав. Оставаться здесь и оплакивать то, что потеряла, не имеет смысла. Утром я уеду в Балтимор.
Гордон на ощупь нашел бутылку вина, налил его в два стакана и вложил один в руку Калли, потом потянул ее за собой, чтобы она села на диван рядом с ним. В темноте и тишине он остро осознавал близость ее теплого тела всего в нескольких дюймах от его собственного. Гордон мысленно выругался. Проблема заключалась в том, что он слишком давно не был с женщиной, поэтому его тело реагировало на волнующую красоту Калли слишком сильно. Но она не какая-нибудь случайно попавшаяся ему на пути вдова, которая только и смотрит по сторонам, с кем бы получить удовольствие. Это его подруга Калли, ей выпал тяжелый день, и, судя по всему, жизнь у нее была довольно трудная. Гордон взял ее за руку. Только чтобы подбодрить, не более.
— Как изменилась твоя жизнь после того, как ты узнала о любовнице мужа?
— Я вышвырнула его из своей постели, — ответила Калли. — Первая жена Мэтью, англичанка, по слухам, была ужасной, вероятно, именно поэтому он сошелся с Сюзанной. Я сказала ему, что останусь хозяйкой дома и плантации, но поскольку он нарушил брачный обет, то потерял супружеские права.
Она улыбнулась. Гордон подумал, что узнает ту дерзкую, непокорную Калли, с которой он рос в детстве.
— Большинству мужчин это не понравилось бы, — заметил он.
— Наверное, Мэтью испытал облегчение, что ему больше не нужно вести двойную жизнь. Он действительно любил Сюзанну и их детей, а они любили его.
— А ты тогда не подумала о том, чтобы вернуться в Англию?
— В ад дома моего отца? Или быть жалкой соломенной вдовой без детей, без цели и средств к существованию? Нет. На Ямайке я занималась полезным делом. После того, как улеглись страсти и эмоции, мы с Мэтью хорошо уживались вместе.
— Не похоже, чтобы это был идеальный брак.
Калли пожала плечами:
— Есть много браков гораздо хуже. Мэтью относился ко мне по-доброму и с уважением, и я имела возможность делать то, что хотела. Это мне нравилось. Жизнь приносит женщине гораздо больше удовлетворения, когда у нее нет мужчины, который причиняет ей неприятности.
— Должен ли я оскорбиться от имени мужского пола?
Калли засмеялась:
— Ты всегда делал мою жизнь лучше, а не хуже. Но ты не обычный мужчина.
— Я определенно оскорблен, — насмешливо произнес Гордон.
— Считай мои слова комплиментом. Мэтью был слабым человеком, но у него был добрый характер. Мне повезло, что он не был грубым скотиной и пьяницей, как многие плантаторы.