В нем было нечто безжалостное. Она до сих пор словно наяву видела выражение его лица, когда Мерлин вонзил нож в руку напавшего на него человека.
— А знаете, что мне больше всего нравится в Мерлине? — продолжала Маргарет. — Его доброта. И дело не в деньгах, которые он тратит, казалось бы, на то, что не имеет к нему ни малейшего отношения. Нет, он готов рисковать собственной жизнью ради других, порой не знакомых ему людей. А это, поверьте, дорогого стоит… Помню, Джек много рассказывал, как Мерлина обожают все обитатели его родового поместья. И со своими проблемами обращаются прежде всего к нему.
— Его родового поместья? — удивленно переспросила Ромина.
— А он вам разве ничего не рассказывал? Странно. Ведь прекраснее для него нет ничего в жизни! Как, скажем, для меня цветы… Само по себе поместье небольшое, но зато дом — настоящий Тюдор! И когда Мерлин не на операции, живет только там. Совершенно один! Говорит, большего ему и не надо. — Маргарет немного помолчала. — Но если кому-то захочется знать мое мнение, я без тени сомнения скажу, что этому дому, как бы прекрасен он ни был, не хватает… хозяйки! Мерлину надо жениться, причем чем скорее, тем лучше. Об этом я ему давно уже говорю!
Поняв, куда клонит Маргарет, Ромина язвительно заметила:
— Возможно, Мерлину, как и мне, не хочется добровольно надевать на себя оковы…
Маргарет с неумолимой логичностью агента организации, пусть даже бывшего, философски заметила:
— Да, определенным категориям людей, таким, как святые, эстеты или аскеты, действительно, не только очень нравится, а просто необходимо жить в одиночестве. Однако, на мой достаточно опытный взгляд, ни вы, ни Мерлин к ним не относитесь.
С лихостью заправского водителя свернув с асфальтированного шоссе на гравийную дорожку, ведущую к дому, Маргарет остановилась прямо у невысокого крылечка, вышла из машины и, широко распахивая входную дверь, громко воскликнула:
— Мы уже дома! Нас кто-нибудь ждет?
Маргарет вошла в гостиную, и шедшая за ней Ромина увидела, как та вдруг резко остановилась…
В комнате никого не было!
— Странно, — задумчиво пробормотала Маргарет, с недоумением оглядываясь. — Мне казалось, им давно пора вернуться… — В ее голосе звучала неприкрытая тревога.
Женщина торопливо подошла к окну и взяла с полки мощный полевой бинокль.
— Поскольку мы живем на самой вершине холма, — объяснила она, — отсюда просматривается вся округа на несколько миль вокруг. Иногда я вижу, как Джек выезжает из города, и тут же начинаю накрывать на стол. Так что, когда он приезжает домой, ему не приходится ждать, пока будет готов обед.
Маргарет замолчала, но Ромина почувствовала ее тщательно скрываемый страх.
— Вы чего-то боитесь! Но чего? Скажите мне! Я же здесь не посторонняя и тоже имею право знать! Вас что-то пугает?
— Нет, нет, ничего, — кладя бинокль на место, ответила Маргарет. — Просто нам с Джеком часто приходилось иметь дело со странными и даже необъяснимыми явлениями, которые тем не менее нередко оказывались смертельно опасными. И теперь мы иногда реагируем на любой шорох или движение. Вот и сейчас… Нервы, наверное, пошаливают… — Она вернулась к столу, достала сигарету, прикурила. — Это, конечно, абсурдно, но… только, пожалуйста, не надо говорить мне… я уже достаточно пожила на свете, чтобы понимать подобные вещи, но… но мне до сих пор страшно…
— Да, не надо нам было, наверное, сюда приезжать, — с трудом произнесла Ромина.
— Да нет же! — Маргарет протестующе замахала руками. — Зачем вы так говорите? — Она с сожалением покачала головой. — Это я во всем виновата!.. Не надо было говорить о своих ощущениях… Джек пришел бы в бешенство, если бы увидел это! Ему так часто приходилось смотреть в лицо смерти, а я, его жена и ближайшая помощница, вздрагиваю от каждого шороха, пугаюсь собственной тени…
Говоря это, Маргарет пятилась к раскрытому окну, будто не могла преодолеть соблазна выглянуть из него и посмотреть на дорогу, ведущую в город.
— Да, зря я вам рассказала… теперь вы тоже будете переживать… Ведь всегда хочется выйти замуж за человека, занятого обычным делом… Который уходит на работу в восемь тридцать утра, а приходит ровно в шесть тридцать вечера. Каждый день без исключений! Этого, наверное, хочет любая женщина… то есть любая женщина, которая по-настоящему любит…
Глава 9
Они въехали в Афины в маленькой и довольно неудобной машине Джека Харрисона.