– Зак, – хрипло сказала она. – Не заставляй меня ждать. Я больше не могу...
Он отпустил ее руки и взял ее лицо в свои ладони.
– На этот раз, котенок, обещаю, тебе не будет больно. Он вошел в нее одним сильным толчком. На мгновение Тесс поразило, как могло ее тело так растянуться, чтобы принять всю его твердую плоть. Потом, когда Зак начал двигаться, все мысли покинули ее. С каждым толчком внутреннее напряжение становилось все сильнее и сильнее, пока ей не стало казаться, что она сейчас взорвется. Она двигалась вместе с ним, подгоняя его.
Внезапно, без предупреждения, Тесс развернулась, как туго сжатая пружина. В экстазе она, всхлипнув, произнесла его имя. Зак хрипло вскрикнул, кончив сразу вслед за ней.
Потом они лежали, обнявшись, рядом, удовлетворенные и утомленные. Постепенно их дыхание успокоилось, сердца забились ровно. Тесс переполняла нежность к человеку, который стал ее мужем, и она прошептала:
– Я люблю тебя.
При этих словах тело Зака напряглось.
– Что ты сказала?
– Я люблю тебя, – сонно повторила она. – Думаю, я всегда тебя любила.
Он освободился из ее объятий и спустил ноги с постели.
– Мне не нужна твоя любовь. Ни сейчас, ни потом. Не обращая внимания на ее участившееся дыхание, Зак отыскал свои брюки и надел их.
– Черт побери! – тихо выругался он, проклиная собственную глупость. Меньше всего он хотел, чтобы Тесс была навечно ему предана. Ему это совсем не было нужно. Он должен был подумать о последствиях. Вот что бывает, когда совращаешь невинную девушку. Зак подобрал с пола свою рубашку и, натягивая ее, вышел из комнаты. Почему Тесс не может просто наслаждаться физической близостью в браке? Если ему этого достаточно, почему ей нужно что-то еще?
Выйдя в патио, Зак достал из кармана рубашки сигару, нашел спичку и закурил. Разве недостаточно того, что он дал ей свое имя? Восстановил ее репутацию? Зачем ей нужно осложнять и без того запутанную ситуацию лишними эмоциями?
Он услышал, как Тесс тихо подошла к нему, но не обернулся. Тесс стояла молча, глядя на звездное небо. Потом покашляла, чтобы привлечь внимание Зака.
– Я знаю, что ты меня не любишь. По крайней мере сейчас, – поправилась она. – Многие браки начинаются так же, как наш. Но со временем...
– Никогда в жизни мои чувства к тебе не изменятся. Тесс поежилась от его холодного тона, но упрямо продолжала:
– И все-таки ты должен хоть что-то чувствовать. Особенно после того, что между нами было.
Зак с жалостью посмотрел на нее:
– Дорогая, нам нужно объясниться. Ты путаешь физическое влечение с любовью. Поверь мне, в том, что произошло между нами, не было ничего особенного.
Он был почти уверен, что его сейчас поразит удар молнии за эту очевидную ложь.
– Понимаю, – тихо отозвалась Тесс.
Зак, делая вид, будто изучает кончик своей сигары, искоса посмотрел на Тесс. Слезы блестели на ее длинных ресницах, как хрустальные бусинки. Зак почувствовал угрызения совести – ведь это он был виновником ее слез. Он заметил, что, торопясь одеться, она не застегнула две верхние пуговки на ночной рубашке. При воспоминании о ее прекрасном теле, скрывающемся под тонкой тканью, в нем снова пробудилось желание.
– Иди спать, Тесс, – хрипло сказал он. – Уже поздно. Она плотнее закуталась в шаль.
– Я надеялась, что твое отношение ко мне изменилось, что ты смягчился. Знаю, раньше я тебе не нравилась...
– Не нравилась? – резко засмеялся он. – Это слишком мягко сказано. Я тебя ненавидел – вот это более точное выражение.
Тесс отшатнулась, как будто Зак оттолкнул ее.
– Ненавидел? За что ты ненавидел меня? Что я тебе сделала? – с волнением в голосе проговорила она.
Зак широким шагом пересек патио, повернулся, снова подошел к Тесс. Грудь Зака вздымалась от переполнявших его чувств.
– Долгие годы я ненавидел тебя. Но наверное, я должен быть тебе благодарен, вместо того чтобы винить тебя. Вокруг меня люди умирали как мухи, а меня в этом аду поддерживала ненависть к тебе.
– Я совершенно не понимаю, что ты хочешь сказать. Ты говоришь какую-то бессмыслицу.
– После битвы при Геттисберге ты когда-нибудь вспоминала обо мне, Тесс? Тебя не удивило, что я исчез так внезапно?
– Да, конечно, я...
Зак резко прервал ее:
– Следующие два года мне жить не хотелось. В марте шестьдесят пятого я даже молился, чтобы Бог послал мне смерть и я оказался бы среди тех, кого увозили в сосновых гробах.
Зак не любил вспоминать тот страшный период своей жизни. Его товарищи по лагерю – а в тот месяц их было около пятисот – умирали от оспы или воспаления легких.
Прищурив глаза, Зак глубоко затянулся и попытался прогнать эти воспоминания.
– Если, как тебе кажется, я говорю вздор, то, думаю, это потому, что два года я провел в загоне, словно скотина.
– В загоне? – Тесс схватила его за руку. – Ты был в тюрьме?
– Не прикидывайся, будто не понимаешь, о чем я говорю.
Тесс крепче сжала его руку.
– Расскажи мне, что с тобой произошло.