— Как же сильно я тебя хочу. Почему? — спросил он хриплым шепотом.
Она точно так же боролась с собой. Жюли знала, чего хочет сейчас. Вопреки всем законам логики, потеряв всякую осторожность, не задумываясь о последствиях. Она хотела заняться с ним любовью.
Ее пальцы занялись длинным рядом пуговиц на рубашке. Джоун помог ей, и вскоре его рубашка была расстегнута, и соски Жюли опустились на темные, вьющиеся волосы, покрывавшие его грудь. Но она все еще горела, желала, хотела большего. Низ живота пылал, голова шла кругом, она отчаянно хотела отдаться своим чувствам, раствориться в них, наслаждаться ими полностью.
Рука Джоуна проскользнула между их телами, и он проворными пальцами расстегнул ей брюки, и его рука двинулась вниз, к самому чувствительному месту ее тела. Джоун хотел доставить ей максимальное удовольствие, сдерживая до поры до времени свою страсть.
Но Жюли должна была попытаться остановить его, она и так слишком далеко зашла.
Она слегка отодвинулась, и рука Джоуна замерла на ее животе.
— Жюли? — прошептал он. — Ты можешь мне доверять…
Она верила ему. Не имело значения, что он делал в прошлом или что он способен сделать в будущем. Жюли знала, что может ему доверять. Он принадлежал к числу тех мужчин, которые в трудные времена всегда будут рядом и будут готовы помочь и защитить от любых напастей. Жюли чувствовала, что он способен заботиться о ней, любить ее, ласкать ее.
Но была одна проблема, о которой он не имел ни малейшего понятия. Он не может доверять ей. А такой груз ей не по силам, слишком велика была бы ее вина.
Бесконечно растерянная, Жюли отодвинулась от него и поднялась на ноги, поправляя на себе одежду.
Джоун сел на кушетку и застыл в напряженной позе.
— Что случилось, Жюли?
— Ничего. — Она обхватила себя руками. — Просто я не могу этого сделать. Извини.
Он вскочил, подошел к ней и озабоченно заглянул ей в лицо.
— Что я сделал не так? Скажи мне.
Жюли отстранилась:
— Ты все делал правильно. Просто… Извини, Джоун, мне действительно нужно идти.
Его кулаки сжимались и разжимались, пока он стоял, уныло глядя на нее и не пытаясь приблизиться.
— Я напугал тебя. — Голос Джоуна выдавал его огорчение. — Я делал все слишком быстро и зашел слишком далеко. Я слишком много тебе рассказал.
— О чем ты? — Она была еще слишком растерянна, чтобы понять смысл его слов.
— Я не должен был рассказывать тебе о Вергаре.
— О Вергаре? Да нет, Джоун. — Жюли собралась было подойти к нему, взять его за руку и разубедить, но поняла, что если она это сделает, то не сможет сейчас уйти. — Ты ошибаешься. Ничто из того, что ты мне рассказал, не напугало меня. Вергар — это зло, которое должно быть наказано.
— А что же тогда произошло?
Она попыталась вспомнить, что он сказал, и ухватилась за соломинку.
— Слишком быстро. Все действительно произошло слишком быстро. Я не привыкла к такому натиску…
Взгляд Джоуна был задумчивым и тяжелым, когда он скрестил руки на груди. Его руки все еще были сжаты в кулаки.
— Но несколько минут назад не было никаких проблем… Ты отвечала мне искренней взаимностью и…
Она поспешила заговорить, чтобы он не заканчивал фразу и не напоминал ей о том, что только что произошло:
— Ты же сам сказал. Ты меня совсем не знаешь…
— Но то, что я знаю и вижу, мне нравится и нравится так сильно, что ты не выходишь у меня из головы. Жюли, ты мне не доверяешь?
«Доверие» — опять прозвучало это слово…
— Что ты, Джоун. Я тебе доверяю.
— Тогда останься, не беги от меня. Мы не будем делать ничего такого, что ты бы не хотела. И если в какой-то момент ты захочешь, чтобы я остановился, только скажи. Я же не причинил тебе никакой боли тогда, несколько минут назад. Если хочешь, давай просто поговорим, только не уходи.
Жюли впервые в жизни чувствовала себя такой несчастной и беспомощной. Вся ирония ситуации заключалась в том, что она никогда никому не лгала вот так, глядя в глаза. Она пробиралась в дома людей, даже не подозревавших об этом, меняла картины, но лицом к лицу с теми, кого обманывает, никогда не сталкивалась. Так ей было намного легче, ведь она не умела и не хотела врать.
С другой стороны, было ясно, что Джоуну не приходилось еще уговаривать женщин остаться с ним, хоть и делал это он сейчас превосходно. Но не имело значения, насколько сильно ей хотелось сделать то же, что и ему, потому что она просто не могла преодолеть этот барьер.
— Послушай, — Жюли развела руками. — Мне очень жаль. Я не найду нужных слов, чтобы извиниться, но мне сейчас действительно надо идти, я должна кое-что обдумать.