Сега минут пять ходит по комнате из угла в угол…
Пошло оно все! Ложится на кровать, книгу на подушку.
Раскрывает…
Я лишь Танор, сын пряхи и кузнеца — сотканный из стальных нитей. Наверное, поэтому еще жив… Лежу в помойной яме, мухи грызут сочные язвы. Драконы не смогли покорить нас дыханием огня, и тогда их беззубые колдуны, скребущие порог смерти, выдохнули болезнь… Драконья Чума третий год парит над селами, обволакивает людей зловонием рваных крыльев. Дабы спастись, родители меня выбросили.
Я лишь сын простых людей и не понимаю, почему надо мной — придворная ведьма и король.
Он возвышается неприступной скалой. Надменный взор касается меня.
— Что ты видишь, прорицательница?
Старуха — бледно-зеленые глаза, белоснежные косы, пропасти морщин — водит надо мной ладонями. Их жар пронзителен: вижу скрюченные пальцы раненой кожей.
— Этот мальчик найдет твою дочь и приведет к тебе.
Голос как ровный ветер древних пещер.
Король отворачивается.
— Не воскрешай надежду… Тварь во мне разлагалась слишком долго, прежде чем я ее испепелил… Не хочу снова.
— Не хочешь увидеть дочь?.. Она жива, ее держит в плену Шазур, Владыка Драконов. Ты устал слышать от меня это… Но я не ошибаюсь никогда. Мальчику суждено ее освободить.
— И убить Шазура?
— Шазур падет от руки собственного сына. Это я говорила тоже.
— Как освободить мою Делавру? Шазур — сильнейший из драконов, он не подпустит…
— Прими мальчика — и время сию завесу откроет.
Король погружается в раздумья. Бриллианты на венце неспешно переливаются, из пролитой крови в смиренную лазурь неба.
— Как твое имя, отрок?
Из последних сил шепчу:
— Танор…
В ответ порыв ветра:
— Танор, сын короля!
Ведьмины руки вспыхивают огнем цвета язв, кратеры на моем теле закрываются усталыми маками. Глаза ведьмы становятся бледнее, косы чуть длиннее, а тьма на дне морщин более непроницаемой. Внезапно понимаю: она еще очень молода, но за дар приходится платить.
— Матушка…
Она обнимает за плечи, помогает облокотиться.
Король протягивает руку.
— Отец.
Я Танор, сын короля, сильнейший из воинов.
У подножия трона преклоняю колено. Рядом кровоточит мой боевой трофей, голова Ирафа, сына Шазура, Владыки Драконов. Меня обучили лучшие воины отца, сотники и тысячники, великие полководцы. Я прошел сквозь пламя сражений, болота крови, и в решающем испытании — битве с одним из самых могучих и яростных драконов — вышел победителем, доказал право носить на груди печать Убийцы Драконов. Изголовье отцовского трона украсится головой Ирафа — новым символом превосходства людей, во мне трепещет радость.
Поднимаю взор…
Отец смотрит не на меня, даже не на трофей — в сторону. Его губы как два борца на раскаленном песке арены, один душит другого, не дает выкинуть ни слова… Взгляд касается матушки-прорицательницы.
Отец молчит, но читаю ясно:
«Ты предсказывала, что Шазур падет от руки своего сына, но теперь Ираф мертв. Ты ошиблась. А значит и то, что Танор спасет мою Делавру, тоже может быть ошибкой. Я зря надеялся! Опять вырастил в себе тварь, она разжирела как свинья, а теперь… нет, даже не умерла — гниет заживо. Отныне гниющая надежда будет отравлять меня до последнего вздоха. Я больше тебе не верю…»
Вот что говорит его взгляд.
«Я больше не верю в Танора!»
В душе, у самой основы, что возводилась с того мгновения, когда король назвал меня сыном, ломается опора. Изо всех сил желаю, чтобы дворец в сердце рухнул сейчас же, но как и надежда… отца, дворец будет рушиться медленно, крошка за крошкой. Чувствую ненависть, но отречься не могу, ведь отец меня спас, дал приют, сделал сильным… ради возвращения дочери. И я отдам долг.
Взгляд отца низвергается на меня.
— Танор, мой сын, ты прошел испытание с честью! Пусть же сей величайший миг останется с тобой навеки.
Ко мне подплывает матушка-прорицательница. Ее ноготь, как прут из горна, выжигает у меня на груди почетный знак в виде скрученного змея. Знак Убийцы Драконов.
«Я не ошибаюсь никогда», — твердят белые глаза, и мне становится легче терпеть огонь печати и хруст сердца.
— Клянусь этим знаком, отец, что приведу к тебе дочь!
Я Танор, Убийца Драконов, полководец армии короля.
За моей спиной тысячи верных воинов. В их жилах сталь, они готовы сорваться бешеными псами, мечи и копья жаждут хлебнуть драконьей крови.