— Но ведь, несомненно, имеются какие-то официальные правила на этот счет?
— Все очень запутанно. Человек зачастую может трактовать закон в собственных интересах, в особенности если за ним стоят власть имущие.
Сара откинула волосы со лба:
— Вы смущаете меня, сударыня. Я ничего не знаю о подобных вещах. Мой отец не разрешал мне вмешиваться в важные беседы.
— И лорд Бретертон придерживается того же мнения?
— Разумеется. В любом случае, Энтони не любит серьезные разговоры. — Она вдруг остановилась и с удивлением заметила: — Похоже, вы довольно много знаете обо мне.
Мисс Трехерн улыбнулась:
— Криспин говорил о вас. Но кроме этого, источник благосостояния вашего отца, ваша помолвка и характер лорда Бретертона — предметы, известные всем и каждому, разве не так?
Сара выпрямилась:
— Моя помолвка, естественно, явилась общедоступной новостью, сударыня, и многочисленные достижения лорда Бретертона, должно быть, тоже хорошо известны. Что же касается деловых интересов моего отца, я не имею о них никакого представления, исключая разве то, что он владелец многих кораблей.
Дебора Трехерн наклонилась вперед, ее серые глаза удивленно округлились.
— Вы не знаете? Вы не имеете представления о том, что за груз перевозят эти суда?
Сара поднялась, резко одернув юбку:
— Я же говорила вам, подобные предметы меня совершенно не занимают.
— Как вы можете быть такой отстраненной? Неужели вас устраивают узкие, ограниченные рамки существования? О, простите, теперь я вас оскорбила. Наша семья отличается своей прямотой.
Сара уже подходила к двери, когда она отворилась. Мужчина, рывком открывший ее, едва не столкнулся с Сарой. Ему пришлось подхватить ее под руку.
— Примите извинения, сударыня. Я обычно врываюсь в комнату, словно ветер.
Он был одет в черный камзол, прямые черные волосы рассыпались, когда он довольно мрачно отвесил ей поклон. Те же высокие скулы и такие же серые глаза, что и у женщины. Но если ее лицо было безмятежно-спокойным, то его лицо было полно оживления.
— Я искал сестру, — выпалил он. — И никак не рассчитывал увидеть очаровательную юную леди.
Женщина поднялась со скамьи.
— Позвольте представить вам моего брата, доктора Трехерна. Эдвард, эта леди — дочь сэра Уильяма Торренса.
Доктор поклонился, все еще поддерживая Сару под руку.
— Это в самом деле большая честь. Я… — Он запнулся, бросив взгляд на сестру. — Торренс, ты сказала? — Он резко разжал пальцы, выпустив руку Сары. — Боюсь, что своим вторжением мы нарушили ваше уединение, сударыня.
— Мисс Торренс была так добра, что разрешила нам пользоваться комнатой, — довольно холодно заметила его сестра. — Я полагаю, она уже собиралась удалиться к себе.
— Именно так, — быстро сказала Сара, сбитая с толку резкой переменой поведения. — Я желаю вам обоим доброй ночи.
Доктор Трехерн потянулся, чтобы открыть дверь:
— Очень мило с вашей стороны, что вы разрешили нам воспользоваться этой комнатой. Но боюсь, мы не можем и дальше злоупотреблять вашим добрым расположением.
Сара с изумлением обернулась к нему:
— Но отчего же, сэр?
— Потому что вы дочь своего отца.
Сара перевела взгляд с брата на сестру и обратно:
— Мне представляется, вы оба говорите загадками. В этом вы похожи на мистера Данси, с которым вы, видимо, знакомы. И тем не менее, полагаю, имею право знать, что стоит за вашим столь враждебным отношением ко мне и к моему отцу. Что за ужасный груз перевозят на его судах? Осмелитесь ли вы утверждать, что его перевозки незаконны, что он контрабандой ввозит в Англию товары?
— В его занятии нет ничего незаконного, впрочем, тем хуже, — ответил доктор Трехерн. — Сэру Уильяму нет ни малейшей нужды скрывать тот факт, что он вовлечен в африканскую торговлю, самое сатанинское дело, которое когда-либо совершалось на земле.
Сара яростно одернула юбку:
— Я не останусь здесь ни минуты! Неужели я стану слушать столь оскорбительные вещи о собственном отце? Что бы он ни делал, все это законно и приносит пользу. Еще раз желаю вам доброй ночи.
Эдвард Трехерн попытался задержать ее. Сара оттолкнула его руку и почти бегом бросилась в прихожую и вверх по лестнице.
В спальне она обнаружила Берту, укладывающую грелку в пышную пуховую постель. При виде Сары горничная вытаращила глаза:
— Что такое, мисс Сара, что стряслось?
Сара ухватилась за спинку кровати, пытаясь совладать с собой.
— Берта, завтра же поворачиваем назад. Мне не следовало покидать дом.
Девушка попыталась успокоить хозяйку: