— Была еще одна вещь, которую я сделала, Криспин, и она потребовала от меня всех душевных сил, которыми я только обладаю. Я говорила с моим отцом.
— И что же? — настаивал он на продолжении.
Сара колебалась.
— Это был очень болезненный разговор для нас обоих. Он ничего не отрицал, у него нет даже чувства вины, ощущения, что он совершает ошибку. Все было так, как вы говорили. Криспин, я никогда бы не поверила, чтобы кто-нибудь столь же добрый, как папА, мог говорить так грубо, так жестоко о других людях. Мне кажется, что каждый пенни, который я держу в руках, покрыт позором.
— Моя дорогая, вы не должны принимать это близко к сердцу. Однажды все это закончится.
— Но как скоро, Криспин, как скоро?
— Боюсь, это потребует много времени. Мужчины вроде вашего отца никогда из-за денег не будут руководствоваться чувствами гуманности. Если уж даже ваши слова не тронули его сердца… — Он развел руками. — Но мы должны продолжать, Сара, до тех пор, пока не положим конец рабству.
— Если бы только я могла быть с вами, помогать вам. Но в нынешних обстоятельствах я могу лишь молиться за успех вашей борьбы, и, может быть, через некоторое время я смогу снова поговорить с папА.
— Попытайтесь сделать это, Сара. Если мы сможем склонить к жалости хотя бы одного работорговца, убедить его отказаться от своего ремесла…
Послышались торопливые шаги. Берта, с покрасневшим лицом, подбежала к углу живой изгороди.
— О, мисс Сара… — только и сумела сказать она, задыхаясь.
— Что такое? — встревожилась Сара. — Быстро говори мне.
— Сэр Уильям спросил про вас, а Фредерик сказал, что он видел, как вы вышли в сад и…
Окно второго этажа с треском распахнулось. В окне показался сэр Уильям, его лицо пошло лиловыми пятнами.
— Как вы осмелились, мистер Данси? Как вы посмели пробраться в этот дом и сбивать с толку мою дочь своими лживыми речами? Сейчас же идите в дом, вы оба.
Берта в смятении разинула рот. Сара вцепилась в руку Криспина.
— ПапА и без того на меня зол. А теперь…
Пока они шли к дому, Криспин крепко сжимал ее руку.
— Это моя вина. Я не должен был приходить. Сара, похоже, я не приношу вам ничего, кроме горестей и печали.
Сара остановилась и повернулась к нему, когда угол дома скрыл их от посторонних глаз.
— Это неправда. Но даже если и так, это не имеет значения. Вы должны мне верить, Криспин, — мне не о чем сожалеть. Я была ребенком, пока не приехала в Клэверинг. А теперь… Поцелуй меня, Криспин, только раз — прежде чем мы предстанем перед моим отцом, и я ничего не побоюсь.
Сэр Уильям тяжело дышал, прислонившись к перилам на лестничной площадке.
— Я даю вам ровно две минуты, чтобы объяснить свое поведение, после чего выброшу вас вон.
— ПапА, умоляю вас… — быстро вставила Сара.
Но голос Криспина заглушил ее слова:
— Сэр, целью моего визита, в первую очередь, было желание узнать о состоянии лорда Бретертона.
— Очень правдоподобно! Каких еще предметов вы коснулись, удовлетворив свое любопытство?
Криспин избегал взгляда пожилого джентльмена. Сара почувствовала, как предательский румянец проступает на ее щеках.
— Итак? — потребовал сэр Уильям. — Прав ли я, полагая, что вы задумали настроить мою дочь против меня, что вы забивали ей голову очередными глупостями?
Голова Криспина дернулась.
— Сэр, я не могу принять этих обвинений. Мои взгляды широко известны. Моя цель — покончить с рабством, и я не делаю из этого секрета.
— А я, сэр, не делаю секрета из своих намерений. Если ваша нога еще когда-нибудь ступит на мою землю, я устрою вам публичную порку прямо во дворе. И позвольте мне сказать вам еще одно. — Толстый указательный палец сэра Уильяма уставился прямо на них. — Если вы надеетесь, что дело, которое будет слушаться в следующем месяце, пройдет успешно, то советую вам еще раз хорошенько подумать. Я и многие другие работорговцы собрали деньги, чтобы нанять мистера Даннинга, самого блестящего из адвокатов, который будет выступать против этого выскочки, Грэнвилла Шарпа. И черт бы нас побрал, если мы позволим хотя бы одному из негров получить свободу. А ты, Сара, отправляйся в свою комнату и оставайся там до тех пор, пока я не дам тебе разрешения ее покинуть.
Сара бросила на Криспина последний, беспомощный взгляд. Он протянул было к ней руку, но тут же бессильно опустил ее. Молодой джентльмен медленно повернулся, прошел через холл, у двери поклонившись им обоим. Сара стала быстро подниматься по лестнице, не осмеливаясь взглянуть на отца, который все еще стоял, тяжело опершись на перила, и убежала в свою комнату.