— Простите, сэр Адам, она просто вводит вас в заблуждение. Да любой из родителей рассердился бы, если бы заметил тайные свидания дочери с сыном арендатора, обладающего скудным умом и двумя пенсами в кармане. Я, конечно, постарался не раздражаться, — добавил Дункан, вскидывая брови, и Мэри покраснела. — Это были встречи двух невинных детей, не более того. Но поверьте, я с треском прогнал его, когда он додумался предложить руку и сердце моей дорогой девочке.
— Гм, гм… Знаете, вы очень откровенны… Своими действиями вы направили дочь на истинный путь. Кстати, не могу одобрить поведение молодых людей, добивающихся тайных свиданий.
— О, сэр Адам, я сразу же отослал ее к кузинам. Ну и, конечно, хорошенько отшлепал. Словом, постарался вправить ей мозги. Да, и еще… Пять минут назад мне снова пришлось применить крайнюю меру воздействия.
— Это в порядке вещей. Ничего не поделаешь — женский пол, — пробормотал Дуглас с некоторым презрением.
— Что, что вы говорите?
— Женский пол, — повторил гость, теперь уже ухмыляясь. — Мой отец давно пришел к выводу, что все женщины кроят свою одежду с таким расчетом, чтобы она защищала их от справедливой кары и проявлений гнева со стороны мужей и отцов. Например, поведение моей сестры значительно улучшилось, как только он сделал это открытие.
— Клянусь на кресте, — подхватил Дункан, бросив подозрительный взгляд на широкие юбки дочери, — что его умозаключения по данному вопросу не могут быть подвержены сомнению.
Кейт ужаснулась тому направлению, которое приняла беседа, и, вскипев от негодования, бросила:
— Вы, двое! Как только можно стоять и обсуждать меня, словно я — ничто, нуль, набедокуривший ребенок!
— Вполне справедливое замечание, — с напускной нежностью произнес Дуглас. — Нам было бы намного удобнее, если бы мы сидели, но ты же знаешь, что в то время, когда женщины продолжают оставаться на ногах, джентльмены не имеют права находиться в удобных креслах.
— О!
От ярости, мгновенно охватившей ее, Мэри лишилась дара речи. Она исподлобья посмотрела на улыбающегося Дугласа, набираясь сил и смелости, чтобы противостоять ему.
— Ну, хватит, дочка, — резко сказал отец. — Не слишком ли ты вольничаешь? Немедленно сядь и укроти свой гнев.
Кейт опустилась в кресло, чувствуя себя на грани истерики. Ее рукоделие валялось на полу, и Адам нагнулся, бережно поднял его и принялся пристально рассматривать рисунок.
— Рождественская тема, — наконец произнес он, поощрительно улыбнулся и протянул незаконченную вещицу Мэри. — Знаете, я всегда преклоняюсь перед женщинами, которые умеют создавать прекрасное.
— Однако это не относится ко мне, — вызывающе бросила Кейт.
Стараясь не встречаться глазами с отцом, она с благодарностью восприняла дипломатический ход Дугласа. Он внезапно прекратил свои нападки и, удобно устроившись в кресле, перевел разговор на общие темы. Очень скоро Дункан расслабился и даже приказал подать пиво. Мужчины увлеклись обсуждением погоды, охоты, лошадей и прочих дел, не вызывающих никаких споров. Наконец Адам поставил кружку в сторону и поднялся на ноги.
— А теперь, моя повелительница, мне придется покинуть вас. Дела, знаете ли. Но завтра я непременно вернусь, чтобы начать пристойно ухаживать за вами.
Мэри вызывающе промолчала, а ее отец снова начал сыпать замечаниями и увещеваниями. Дуглас постарался немного разрядить обстановку, обратившись к раскипятившемуся Макферсону.
— Сэр, умоляю вас, не берите свою дочь в оборот. Я сам сумею заставить эту упрямицу быть помягче.
— Очень надеюсь, что сможешь, парень. Она ведет себя, словно дикая кошка. Правда, это не лишено определенного благоразумия и выдержки… Думаю, вы преодолеете возникшее препятствие.
Произнося эти фразы, Дункан потрясал головой и как-то странно пофыркивал, подчеркивая этими звуками свое негодование. Кейт, несмотря на раздражение, едва смогла удержаться от смеха, увидев перекошенное от возмущения лицо отца.
— Сэр, мои способности не должны вызывать сомнений, — самоуверенно успокоил его Дуглас, пристально наблюдая за реакцией Мэри. — В самое ближайшее время у меня будут свободны две недели… Уверен, этого вполне хватит, чтобы довести начатое дело до конца. Великий Господь создал мир всего за семь дней, неужели мы не справимся за четырнадцать?
— Да, парень, Бог действительно сумел сотворить нечто грандиозное, но ведь Ему не пришлось учитывать мнение женщины. Как рассказывает Библия, Господь отложил ее создание до самой последней минуты. А когда Он сотворил прекрасную половину человечества, то потребовался целый день, чтобы прийти в себя после трудов праведных.