Сейчас девять часов утра, и я всё ещё лежу в постели под тремя одеялами, желая, чтобы этот день закончился как можно быстрее. Последние четырнадцать дней рождений я провела в постели. Эндрю никогда не заставлял меня праздновать. Мы просто никогда не отмечали его и всё.
Мой телефон гудит с самого утра: пришло несколько смс и голосовых сообщений. Они от моей бабушки, Марселя, Патти, Роджера, и, несмотря на то, что мы не виделись в течение нескольких лет, некоторых моих приятелей, которые всё равно каким-то образом всегда именно в этот день желают мне успехов. Несколько сообщений, включая последнее, от Джулиана. Яне могу удержаться от воспроизведения последнего сообщения пару раз подряд.
На его фоне проигрывается «Downtown Lights» группыThe Blue Nile.
«С днём рождения, дорогая. Ты, наверное, лежишь под миллионом одеял и мечтаешь о том, чтобы этот день прошел как можно быстрее. Я правильно говорю? Но, Лина, сегодня не будет траурного дня, ведь ты здесь. Несмотря на то, как много потерь ты пережила в своей жизни, у тебя всё ещё есть причина праздновать свой день рождения». Он делает небольшую паузу. «Если ты сможешь оторваться от своей огромной кровати, я буду рад увидеться с тобой. Мне бы хотелось провести этот особенный день вместе».
Его сообщение было прослушано, по крайней мере, раз десять за последние тридцать минут. Я касаюсь губ, и воспоминания о лучшем поцелуе из всех поцелуев в мире вновь окутывают меня. И хотя его невзрачный ответ на моё последнее сообщение разочаровал меня, я всё ещё ощущаю губы Джулиана. Чувствую его вкус. И я хочу его, как никогда ранее.
Стоп, Лина. Стоп.
Меня поражает осознание того, что меня поздравили все, кроме Эндрю. Даже с его занятостью, он всегда осознавал то, как трудны для меня дни рождения. Были дни рождения, когда он проводил весь день в постели со мной, обнимая и успокаивая меня, пока я весь день плакала. Больно осознавать, что в этот раз он не поздравил меня. Его последние слова громко и ясно звучат в моей голове: «Прекрати. Делай то, что считаешь нужным». Я стала помехой в мире Эндрю Нильсона.
Вдруг, «Удачи» – текст его сообщения появляется в моей голове.
Пошел ты на хер, Эндрю. Пошел на хер за то, что не боролся за меня и за нас.
Чувство жалости к себе изнуряет меня. И я, наконец-то, покидаю свою зону комфорта в виде моей кровати. Чищу зубы, изучаю себя в зеркале и задаюсь вопросом, не слишком ли я постарела. На моём лбу нет ни одной морщины. Нет никаких признаков гусиных лапок. Но следы грусти, которые макияж не может скрыть, отпечатаны на моём лице.
Из динамиков льётся The Church – «Underthe Milk Way», пока я принимаю душ. Подпевая песне, я обдумываю текст:«Хотелось бы мне знать, что ты ищешь». Тёплая вода стекает по моему телу, когда я говорю себе, что сегодня собираюсь отпраздновать свой день рождения. И хотя ещё не знаю как именно, но я собираюсь отпраздновать рождение своей новой жизни. Наверное, мой бывший жених, начал свой день с пробежки по кварталу. Патти опять в Майами со своим Луи. Роджер в Остине на SXSW, а моя бабушка, скорее всего, выпила в мою честь стопочку кайпириньи у своих друзей из Сан-Паулу. И хотя я вспоминаю всех, на самом деле нет никого, с кем бы я хотела провести свой день рождения кроме Джулиана.
Я смотрю на своё обнажённое тело перед зеркалом в полный рост в моей спальне, проверяя мою тридцатилетнюю фигуру, когда я слышу стук в дверь. Мои волосы до сих пор мокрые, а тело покрыто миндальным маслом. Сразу же потянувшись за полотенцем на кровати, я заворачиваюсь в него и направляюсь к двери.
– Лина, ты слышишь меня? – Джулиан взывает; в его голосе слышны нотки беспокойства.
– Я иду, – кричу в ответ, затягивая полотенце вокруг тела, когда я спешу открыть дверь. – Я только что вышла из душа. Как ты вообще сюда попал?
Видя перед собой стоящего с полуоткрытым ртом Джулиана, меня, наконец, осенило, что я практически голая. Он не отвечает на мой вопрос. Вместо того чтобы отвернуться, он продолжает таращиться, и смотрит на меня другим взглядом. В его больших серо-голубых глазах есть что-то, чего я никогда раньше не видела.
Может ли это быть возможно?
– Лина, – его голос ниже обычного.
Нет сомнений, что в его сапфировых глазах отразилась похоть, а в глубоком голосе послышалось желание.
Мы два тела всего в нескольких футах друг от друга, неспособные двигаться в течение нескольких часов, когда это всего лишь пару минут. Проснувшись от транса, я говорю:
– Джулиан, прости, мне... Мне нужно одеться. Чувствуй себя как дома.
Я спешу в свою спальню, возбуждённая одной лишь мыслью от увиденной похоти в глазах Джулиана Кейна. Это было определённо больше, чем "вы выглядите привлекательно". Я не помню, чтобы видела такую похоть в глазах Эндрю.