ПМ лениво, сексуально улыбается мне, от чего я мгновенно становлюсь мокрой.
— Она всего лишь фанатка. И скорее всего, пришла посмотреть на Тэйта, нежели на меня.
Неа. Не похоже, что она пришла посмотреть на Тейна, по крайней мере, такова моя точка зрения.
— Она супер-жаждущая, желающая заполучить-в-свои-трусики-страстного-фаната.
Он дважды проверяет ленту на своей клюшке в последний раз.
— Единственную хоккейную фанатку, которую я в состоянии замечать, это ты, Спрайт.
— Не отвлекай меня от моей напыщенной проповеди.
— Хорошо. Что там дальше в напыщенной проповеди?
— Она практически рекламирует себя как партнер по производству детей.
— Производству детей?
— Не подтрунивай надо мной. На самом деле, она.... известная трудяга, работающие над этой проблемой не покладая рук.
Он втягивает носом воздух.
— Мне уже пора на лед.
— Не приближайся слишком близко к ней, когда ты будешь делать свой очаровательный пас.
— К трудягам по производству детей?
— Да. В данный момент, я называю их именно так.
— И что же мне делать тогда?
— Постой-ка, я забираю свои слова обратно. Они хотят заполучить свое фанатство, связанное с игроками. Это такое тоскливо название, если честно... Пфффф. Я же голосую за веселых трудяг.
— Но самый известный из всех катков останется за черлидершей.
— Именно.
— Ммм. Мне нравится, как это звучит.
Я ухмыляюсь на протяжении всей игры, за которой мне еще более интересно наблюдать, чем я ожидала. Гэвин как всегда на коне. Меня это совсем не удивляет, но удивляет совсем другое, насколько он потрясающе выглядит на катке.
В такие моменты трудно ловить себя на мысли, что он смертен, потому что выглядит как Бог. Я знаю, что ему немного не по себе, когда его ставят на пьедестал, но он не обращает на это никакого внимания.
Я болею за него до хрипоты и, когда он покидает лед, я висну на нем и целую до потери сознания.
— Я весь потный, — говорит он себе под нос, и мне нравится этот звук. — Тебе нравится?
Я. Люблю. Его.
Я часто прихожу на хоккей.
Когда мы уходим с катка, Тейт поддразнивает Гэвина, постоянно целуя меня.
Гэвин притягивает меня к себе поближе и целомудренно чмокает меня в губы.
— Когда дело касается Элли, одним поцелуем никогда не обойдешься, — говорит он смеясь.
И в этот момент мы замечаем съемочную группу в составе видеооператора и репортера с канала новостей, похоже, что они готовятся войти внутрь, и вроде бы как бы не снимают нас, но камера находится на плече у парня, пересекающего наш путь.
Гэвин тут же напрягается, я прижимаю руку к его боку.
— Все в порядке, — шепчу я. — Все выглядело довольно целомудренно.
Его мышцы напрягаются от моего прикосновения, но он кивает и разворачивает нас кругом, поэтому сейчас его спина смотрит в камеру, а я иду впереди него.
— Увидимся, парни! — Кричит он, направляя меня к машине. Лаклан тут же открывает дверь, я заскакиваю и сдвигаюсь на сиденье, чтобы Гэвин сел рядом.
Он ругается себе под нос, когда только мы уезжаем, а затем поворачивается ко мне.
— Сожалею.
Я пожимаю плечами. Честно говоря, я ожидала чего-то подобного, и в грандиозной схеме вещей, для меня это не столь значительное событие. Я говорю ему об этом, чтобы он успокоился, но он все равно по-прежнему раздражен.
Конечно, комментарий, сказанный Тейту в приватной обстановке, становится новостью завтрашнего дня, и мы просыпаемся с заголовком на первых страницах Ottawa Spectator «Одним поцелуем никогда не обойдешься». Я убеждаю Гэвина, что нам следует уехать в загородный дом и проигнорировать эту новость, она сама собой сойдет на нет за выходные и праздничный день, а во вторник, в первый рабочий день недели, новость для большинства канадцев уже устареет, но, к сожалению, она все еще продолжает крутиться на каналах ТВ и в прессе.
Даже программа новостей тратит солидные десять минут своего утреннего шоу, что становится совершенно смешным.
Я нахожусь в университете, смотрю пресс-конференцию Гэвина на ноутбуке, люблю прямые трансляции, Боже мой, когда же он наконец рявкнет на этих журналистов.
Предполагается, что пресс-конференция посвящена федеральной поддержке финансирования детской вакцинации провинций.
Рик Стьюпс поднимается и спрашивает Гэвина не препятствуют ли его отношения работе?
Я с грохотом ставлю кружка на стол, у меня прямо челюсть отпадает. Он не просто так спросил. Он не просто…
— Боже мой, — кричит Саша, вбегая в мой кабинет.
— Ты смотришь? — спрашиваю я ее. Я не отвожу взгляда от экрана. Гэвин игнорирует данный вопрос и переходит к следующему.