Чего бы я точно никогда не сделал, потому что как мне найти слова, чтобы сказать, мне жаль, что я не могу перестать думать о том, чтобы трахнуть тебя на этом столе. Вы не можете так поступить.
Вот какую тайну вам приходится глубоко прятать.
– Послушайте, Вы проводите большую часть своего времени, работая с Дэйвом, и если Вы не будете постоянно бегать туда и обратно, то это сэкономит много времени.
– Действительно.
Черт. Она по-прежнему выглядит так чертовски подавлено. Несмотря на то, что я убедил себя, что мои рассуждения логичны, я задумываюсь о пересмотре своего решения временно отправить ее из офиса.
Я ободряюще улыбаюсь ей:
– Не беспокойтесь, после того как Вы и Дэйв разработаете стратегию информационного обеспечения, ваш рабочий стол будет ожидать Вас, по-прежнему, там же, где Вы его и оставите.
Она кивает:
– Что-нибудь еще?
Ее глаза блестят от невыплаканных слез. Я понимаю, что ей нужно уйти, и как бы мне не хотелось притянуть ее в свои объятья и успокоить, я поступаю благородно:
– Нет, мы закончили.
Она разворачивается, чтобы уйти, и передо мной предстает ее прекрасная попка, вся обтянутая в узкую черную юбку. Я ищу линию трусиков. Ничего, кроме гладкой ткани, которая оставляет очень мало места для моего воображения.
Осознание того, что она голая под этой юбкой, наполняет мой рот слюной и заставляет мой член пульсировать.
Я пересекаю кабинет и закрываю дверь. Мне нужно побыть наедине с самим собой несколько минут. Я притворяюсь, что хочу успокоить свой яростный стояк, но на самом деле я хочу предаться небольшой фантазии. План Макса не помог обуздать мой всепоглощающий голод по Элли.
Я возвращаюсь к своему рабочему столу и плавно скольжу пальцами по гладкой поверхности, представляя ее, склоненной на нем. Из-за того, что она такого маленького роста, она встает на носочки. Юбка еще сильнее задирается над ее попкой, и я решаю оставить ее там, где она находится.
Почему-то я нахожу идею порки ее, совершенно одетой, в моем кабинете жарче, чем представление ее обнаженной.
Я останавливаюсь непосредственно позади нее и сжимаю ее бедра подобно тому, как я молочу своей эрекцией над –
Стук в мою дверь, и реальность настигает меня слишком рано.
Почти два часа проходит к тому времени, как Стью наконец-то сваливает в свой кабинет.
Способ, посредством которого я позабыл про заморочки с Элли, съедает меня все утро, и мне нужно сделать что-то, чтобы попытаться сгладить острые углы так, чтобы у нее не сложилось ошибочного впечатления.
После нескольких минут прокручивания каждой нашей встречи, я придумываю решение и оставляю его в надежных руках своей ассистентки.
Теперь, когда у меня есть несколько свободных минут, я достаю свой одноразовый телефон и набираю Макса.
– Ты, бл*дь, хоть представляешь который сейчас час?
Я смотрю на свои часы и морщусь:
– Время, чтобы ты поднял свою ленивую задницу с постели.
Макс только смеется:
– Рад, что твой полет прошел хорошо. Жаль только что, сообщить мне, что ты прибыл в целости и сохранности, заняло три дня.
– Это то, что называется национальной новостью, — слова вылетают из моего рта прежде, чем я вспоминаю, почему звоню с одноразового телефона.
– Справедливо. Я заметил, что ты оставил мой подарок нетронутым. – У Макса нет никаких проблем с зашифрованным разговором.
Я чувствую укол совести из-за того, что продинамил партнершу, которую Макс пригласил для меня. И не похоже, что я могу возместить ему расходы.
– Да, оказывается это больше в твоем стиле, чем в моем, но я ценю твою заботу.
– Ну хорошо, но тебе все равно что-то потребуется, чтобы держать себя в форме.
– Если бы ты был здесь, мы могли бы сходить на хоккейный матч куда-нибудь.
Макс смеется:
– Серьезно? Посмотри за окно. Ты думаешь, это будет предметом твоего выбора?
– Я не узнаю, пока не попробую.
– Бог в помощь. Увидимся через три недели.
– Я не знал, что ты приедешь в город.
– Я сообщил твоей хорошенькой ассистентке, что буду рад любой возможности приехать.
– Не трогай моего сотрудника. И какого хрена ты вообще захотел приехать?
– Возможно, мне надоело жить, ни разу не узнав, что такое минус тридцать зимой.
– Сейчас лето. И скорее плюс тридцать.
– Точно, а это отличное время для поиска жилья.
– Ты не переедешь сюда.
– Я мог бы.
Я скучаю по своему лучшему другу рядом, и небольшой пузырёк надежды начинает расти в моей груди, но я не могу признать его заявление, не отнеся его к волнующим меня вещам — я не могу осмыслить тот факт, что он на самом деле мог бы переехать на другой конец страны, но я так же единственная семья, которая у него есть.