Слышится очередной шепот.
Мой член пульсирует, стоит мне наклонится к ней ближе.
— Что ты сказала?
— Мне нравится, — четко отвечает она, хотя в ее голосе и слышится удивление. Я открыл новую ее грань. Она так сильно подталкивала меня к тому, чтобы я показал ей то, что мне нравится. Почему у меня имеются сомнения, что ей, на самом деле. это может не понравиться, и что это может не быть естественным для нее?
Моя развратная девочка.
— Хорошо, — мой голос грубый, звучит резко. Первобытная часть меня жаждет прочувствовать ее запах и издаваемые ею звуки.
Я ждал достаточно долго, чтобы почувствовать ее вкус.
Я разворачиваю ее на спину и опускаюсь на колени, полностью растворяюсь в ее совершенстве. У меня ни разу не было сомнений, что она настолько потрясающая, рыжая с головы до ног, но меня радует неимоверно другое — слава Богу, она не сделала никакой эпиляции.
Я хочу широко развести ее ноги, привязав к столбикам кровати. Я накрываю рукой, насколько могу, бледно-кремовую кожу ее внутренней стороны бедер, сжимая ее и двигаясь вверх к внешнему краю.
Она идеальна.
Я ощущаю ее взгляд на себе, я низко опускаю голову и впервые прохожусь, извиваясь своим языком, по ее складкам.
Они припухшие и розовые, скользкие и вкусные. Я слизываю доказательство того, как сильно ей понравился мой бренд шлепков по ее заднице, показывая ей, что это тоже своего рода подчинение.
И ее оргазм будет принадлежать только мне, хотя я не сообщаю этого ей сегодня вечером. Она может кончить, когда захочет и столько, сколько захочет. Пока я попридержу свои слова, что могу контролировать ее оргазм.
Когда я покажу ей насколько незабываемым он может быть, каким вознаграждением для нее он будет тем, она отдаст его мне по доброй воле.
Или нет. Эту мысль я пытаюсь засунуть как можно дальше. Она естественна во всем. Она моя. Мы найдем места, где совпадут наши странные интересы и обыграем их.
Я сильнее начинаю сосать ее плоть, заставив ее ахнуть. Она опрыскивает мои пальцы своими соками. Я сначала одним пальцем массирую ее внутри, потом двумя. Я хочу войти в нее тремя, сильно растянуть, но этим мы займемся завтра.
Сейчас для меня и так вполне достаточно ее тела, которое мне хочется исследовать. Я последний раз сосу, долго сосу ее клитор, целуя, тем самым пообещав вернуться к нему позднее, передвинувшись вверх и проходясь языком по ее коже.
— Поиграй сама с собой, Спрайт, — я ложусь рядом с ней на кровать, чтобы наблюдать за ее действиями.
Ее дыхание поверхностное и слабое, она скользит рукой вниз по дрожащему животу.
— Постой.
Она тут же останавливается. Бл*дь, мне нравится, как она беспрекословно слушается меня. Тут же не задавая вопросов. Я с трудом сдерживаюсь. Мне хочется подняться на нее и войти, заставив ощутить ее что-то другое.
— Медленно.
— Да, Сэр.
Я целую ее, потому что не в состоянии сопротивляться этому. Потому что на вкус, она напоминает теплую от солнца малину, такую свежую, как будто только что из сада, из-за звуков, которые она издает, стоит мне просунуть свой язык внутрь нее. Мне просто необходимо оказаться внутри, но мне нужно подождать и это напряжение меня чуть ли не убивает.
Я достаточно долго уже мучаю ее, поэтому поднимаюсь, встаю в ногах кровати и снимаю брюки. Наблюдать, как она медленно поглаживает своими пальцами, производя круги вокруг клитора — это сладкий бонус.
— Тебе нравится?
Ее щеки порозовели, она кивает.
— Да.
— Ты когда-нибудь запускала в себя пальцы?
Она отрицательно качает головой.
— Нет, Сэр.
— Почему нет? — сейчас я уже обнажен и наклоняюсь поближе к ней, прислонившись к столбу кровати. Меня захватывает это зрелище, даже гипнотизирует.
— Это не тоже самое.
— Как что?
— Как, если бы я представляла ваши пальцы.
Это маленькое признание (она думает обо мне, когда мастурбирует) я совершаю бросок на кровать. Мои пальцы тут же оказываются внутри нее, еще до того, как мои губы опускаются на нее. Она все еще массирует свой клитор, когда я уже трахаю ее двумя пальцами. Мне стоит замедлиться и все же изучить ее тело, но она сводит меня с ума. Возможно, как только я утвержу свою власть над ней, над каждым дюймом ее тела, я смогу иметь больше контроля над убийственно сумасшедшей нуждой обладания ее.
— Так?
— Да.
— Ты представляла именно так?
— Да.
— И так же хорошо, как ты себе и представляла?
Она вздыхает и приподнимает бедра от моего прикосновения.