— Теперь твоя очередь, — сказала она, показывая Виктору новенький, еще пахнущий типографской краской студенческий билет.
— Но, насколько мне известно, туда берут только после десятилетки. А у меня всего девять классов. И еще — творческий конкурс.
— Ну, за конкурс ты не волнуйся, а вот со школой… Может, в вечернюю?
Это начисто ломало все планы Виктора. Правда, на плавбазе краболовной флотилии работала заочная школа, но как быть с театром? Если у него нет призвания, то можно и театр бросить. Но тогда какой же смысл поступать на актерский факультет? А если не поступать, то зачем этот аттестат зрелости? Пальто для матери сейчас куда нужнее. Так что же бросать?
И он решил бросить… курить. Тридцать пачек «Примы» в месяц не ахти какая сумма — всего четыре двадцать. Но если еще и четыре воскресенья на товарной железнодорожной станции по червонцу за каждое — это почти ползарплаты еще. Плюс — здоровье. А главное — останутся и школа, и театр, и… Марина. Ей-то эту арифметику знать незачем.
Недовольной оказалась Валентина Георгиевна:
— Как это всего два вечера в неделю? А репетиции? Я же тебе такую роль предлагаю!
— Не возьму я эту роль, мне школу закончить надо.
— Надо, — согласилась Валентина Георгиевна и вздохнула: — А жаль!
— Чего жаль-то?
— Тебя! И роль. Ну да ладно, учись. Однако от текущего репертуара я тебя не освобождаю и двойника не дам!
— Ну уж с текущим-то я как-нибудь справлюсь.
— Вот-вот. И на том спасибо.
А текущий репертуар поглощал как раз те два свободных вечера, что оставались от школы и вокзала. Правда, к весне Валентина Георгиевна все-таки приготовила ему двойника, но тут начались экзамены. Сдал их Виктор хорошо, не сомневался, что и вступительные в институт сдаст не хуже, а за успех на творческом конкурсе Валентина Георгиевна абсолютно ручалась.
И напрасно!
К тому времени актерский факультет просуществовал в институте уже год, и количество абитуриентов возросло в двадцать четыре раза. Учиться «на актера» ринулась добрая половина выпускников школ не только города, а и близлежащих областей, и творческий конкурс начал стремительно перерождаться в конкурс влиятельных пап и знакомых. Служители муз, не терпящие суеты, стали поспешно воздвигать плотину, чтобы приостановить этот бурный поток, но у них еще не было опыта возведения прочных гидросооружений, и плотину то и дело прорывало то в одном, то в другом месте. И пока служители пытались залатать то один, то другой проран, кто-то заполнил списки, и служители вкупе с абитуриентами лишь слегка помахали кулаками после драки.
Но двое оказались на редкость настырными и снова полезли в драку, правда уже не в толпу, а в инстанции. Один из них был деканом актерского факультета, присланным из Москвы и еще недостаточно ощутившим влияние местного климата, другой — безоглядно категоричная Валентина Георгиевна Озерова. Лишь к середине учебного года им удалось добиться, чтобы Владимирцева в институт приняли. Но — вольнослушателем.
Виктора это устраивало даже больше, чем если бы его приняли студентом. Он мог посещать только те лекции и занятия, которые нужны были ему, остальное постигал самостоятельно и гораздо быстрее, чем другие студенты. Во всяком случае, к началу четвертого курса он уже догнал Марину, институт они окончили вместе и сразу же поженились. Но при распределении он не получил назначения, пришлось вернуться к Валентине Георгиевне в народный театр и подыскивать работу, ибо на зарплату Марины, получившей место в труппе областного драмтеатра, прожить было трудно. Правда, к тому времени закончила школу старшая из его сестер и тоже помогала матери.
И теперь институтский диплом только мешал. С дипломом ни в такелажники, ни в дворники, ни в кочегары не брали, а предлагали должности, которые могли занять лишь люди с высшим образованием. Но должности эти оплачивались по слишком низким ставкам, а устраиваться по совместительству — значило оставить даже народный театр.
Но тут опять помогла Валентина Георгиевна. Когда стали формировать Верхнеозерский театр, она порекомендовала Виктора, и его приняли в труппу. Вскоре туда перевелась и Марина, им сразу дали комнату, хотя и в общей квартире, но все-таки свою. Казалось, все складывается хорошо. Но особенность этого театра заключалась в том, что он формировался из энтузиастов одного выпуска ГИТИСа, труппа давно сработалась, а Виктор и Марина оказались «варягами», их выпускали лишь в массовках и на второстепенных, зачастую бессловесных ролях. И сентенция о том, что маленьких ролей не бывает, слабо утешала.