Демидов развратно подмигнул Санычу. Тот глянул на его долговязую фигуру, задумался…
В шашлычке – это до полуночи, сто процентов. Никитос опять напьется в лоскуты и начнет проситься к кому-нибудь переночевать – потому что домой в Королев ему ехать уже поздно. К кому-нибудь – это, разумеется, к Санычу, он единственный живет отдельно, без толпы домочадцев и домашних животных. Никитос и так, за прошедший год, оставался у Саныча два раза, и в обоих случаях Санычу с трудом удавалось уложить подгулявшего гостя, которому в два часа ночи хотелось «еще по пятьдесят». А девчонки из логистики… вот уж кто-кто, а девчонки – вернее, разновозрастные тетки из отдела логистики, Лена, унылая разведенка с сыном-первоклашкой, Катя, мелкая зубастая хищница, вечно обсмеивающая окружающих, и Элеонора Петровна, престарелый, потрепанный житейскими ветрами баркас пенсионного возраста с фиолетовыми кудряшками – не вызывали у Саныча ни малейшего желания зависнуть в шашлычке на Артюхова.
Саныч покачал головой, подписал последний бланк и сообщил:
– Я на дачу сегодня. Иначе не успею. В следующий раз.
Демидов чуть разочарованно забрал документы, пожал плечами:
– Эт самое… Ну, смотри!
И ушел.
Саныч открыл ноутбук, размышляя, стоит ли ему запереть дверь и досмотреть вожделенный ролик. Потом глянул на время, понял, что, если он действительно хочет успеть на дачу до вечерних пробок, ему надо уезжать прямо сейчас. Не без сожаления закрыл браузер, выключил ноутбук, сунул папку с бланками отчетов в стол и вышел вон. Еще через пару минут Саныч покинул огромный ангар, где располагался склад, уселся в свою, успевшую прокалиться на солнце, машину, врубил радио погромче и выехал со стоянки.
ВОВЧИК
Когда она танцевала, вскинув руки и прикрыв глаза, Вовчик был готов умереть на месте. От восторга. От счастья. От осознания того, как сильно ему повезло – она его девушка. Его вселенная. Его душа. И пусть сердце его было похоже на плавленый сырок, а мозг при взгляде на Машу выдавал сотни умильных романтических сравнений, достойных влюбленного третьеклассника, Вовчик не стеснялся собственной сентиментальности. В жопу условности – он сегодня счастлив!
Не удержавшись, Вовчик достал смартфон, сделал пару фотографий – запечатлев тонкий силуэт Маши в толпе гостей. Боковым зрением перехватил ироничный взгляд Сереги – который, стоя у стола с выпивкой, незаметно наблюдал за его лицом – и показал другу средний палец. Этот засранец просто завидует.
Серега плеснул виски в два бокала и многозначительно поиграл бровями. Вовчик, хмыкнув, двинулся к нему сквозь толпу нарядных, синхронно скачущих под музыку гостей. Взял в руки бокал, снова посмотрел на Машу – откинув с лица длинную блестящую прядь, она позировала в камеру своего смартфона, пытаясь сделать эффектное сэлфи. В кадр то и дело лезли гости, чтобы составить Маше компанию. На мгновение Вовчику захотелось поставить вечеринку на ускоренную перемотку и поскорее добраться до того момента, когда он выставит всю эту ораву за дверь и останется с Машей вдвоем, в спальне огромных апартаментов на шестьдесят третьем этаже башни «Око» в Москва-Сити, которые он снял специально, чтобы отпраздновать день ее рождения.
– Сколько ты за всё это заплатил? – проорал ему в ухо Серега, пытаясь перекричать бахающие басы.
Всё, что было на кредитке, которую он открыл специально для вечеринки. И еще немного сверху – то есть, по факту, Вовчик потратил вообще все деньги, которые у него были. Но об этом он решил никому не говорить – даже Сереге. Потому что, если бы тот узнал, что за аренду апартаментов, за фуршет, за украшение огромного помещения цветами и воздушными шарами, за лимузин, на котором Вовчик сегодня днем встретил и привез Машу в отель, за новенький костюм, который он приобрел специально для вечеринки, он отвалил около ста двадцати тысяч, друг бы просто покрутил пальцем у виска. А еще кольцо с настоящим бриллиантом – небольшим пока, на свадьбу он купит Маше бриллиант покрупнее. И специальный сюрприз, который вот-вот доставит транспортная компания. В общей сложности вышло около двухсот косарей.
Но оно того стоило! Потому что, когда Маша при виде лимузина открыла от удивления рот и восторженно воскликнула: «Вау!», а потом счастливо заорала: «Офигеть!», когда он пригласил ее в номер и, подведя к панорамным окнам, продемонстрировал Москву, раскинувшуюся у Машиных ног, Вовчик понял, что ради подобной реакции он, если надо, и почку готов продать. Как бы избито это не звучало.
Как он будет отдавать кредит, Вовчик пока не придумал. Подумает об этом завтра. А костюм ему пригодится на свадьбе. Он не сомневался, что Маша скажет ему: «Да!».