Кроме того, волосы крестившегося приносятся Христу как начаток и жертва от человеческого тела, ибо они — словно бы воскурение <фимиама> от всего тела.
Потом крещеный, помазанный и постриженный облекается в хитон и принимает на голову кукуль, называемый также шлемом: первый — в знак незлобия и детской невинности и чистоты, а второй — в знамение покрова Божия и хранения чувств (ибо большая часть чувств сосредоточена в голове). Затем он надевает поверх белую одежду, называемую также анаволий, как символ Божественного Света и ангельской чистоты, ибо крещёный стал сыном света и всецело нескверным и чистым.
Приняв таким образом благодать через священнодействия, он стоит перед купелью и, если достиг разумного возраста, сам держит свечу в знак и во славу Божественнейшего Света. За младенца же свечу держит восприемник.
Между тем церковные песнопевцы поют Елицы во Христа крестистеся . А архиерей, совершает ещё и прочие молитвы: он молится о том, чтобы крещёный сохранил крещение нескверным и печать неизгладимой, и чтобы пострижение послужило утверждению чувств его, и о многом другом во спасение его.
Потом, прославив Бога, радостно берет крещёного за руку и, в сопровождении восприемника составив лик, как бы сликовствуя и сорадуясь вместе с Ангелами, обходит три раза вокруг купели, радуясь о духовной Матери и о Рождённом от Неё силой Божественного Духа. При этом архиерей поёт вместе с певчими Елицы во Христа крестистеся.
Затем, когда певчие поют псалом Блажени, ихже оставишася беззакония [75] , он, идя перед крещёным, приводит его к жертвеннику и там преподает <великое> и страшное Причастие.
36. О том, что причащение Таин есть венец крещения и миропомазания
В том-то и цель всех Таинств, чтобы, освободившись от заблуждения и греховной нечистоты и сделавшись чистыми и запечатленными Христу в Святом Духе, мы причастились Плоти и Крови Самого Христа и тесно соединились с Ним. Об этом и устами пророка говорит Он: вселюсь в них и буду ходить в них [76], и Сам об этом молится к Отцу, говоря: чтобы они были едино, как и Мы [77] , и: Я с вами во все дни до скончания века [78]
Ибо через Таинства Господь будет с нами невидимым образом, пока не откроется… как Он есть, как говорит возлюбленный ученик Его [79]. Ради этого Он и воплотился от Девы, чтобы соединиться с нами. Ради этого Он и распялся, и пролил за нас кровь, чтобы мы соделались причастниками Его. И Святые
Тайны в священнодействии Он преподал прежде Креста для того, чтобы быть с нами и чтобы мы были причастниками Его как теперь, так и в будущем веке. Он сделал это и для того, чтобы все мы соделались общниками благ Его по Его желанию.
И Отец Его так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную [80]. А как дети причастны плоти и крови, то и Он также воспринял оные [81] ради того именно, чтобы мы имели общение с Ним, ибо, как снова говорит возлюбленный ученик, Он есть истинный Бог и жизнь вечная [82] . Ему — истинному Свету — слава во веки. Аминь.
Преподав крещёному причастие, возблагодарив Спасителя, сделав отпуст и благословив крещёного вместе с восприемником, архиерей отходит. Крещёный же возвращается домой, а перед ним идут со свечами, так как он сделался уже сыном Света. Предшествующие ему поют: елицы во Христа крестистеся, ибо крещёный облекся во Христа, и Христос изобразился в нём, и благодать Духа вселилась в него.
Крестившийся обязуется молиться и носить священные одежды, именно: кукуль и анаволий, называющийся также емфотион (просвещение) и прежде составлявший особую одежду, которую просвещённые надевали сверху до седьмого дня, ради святого помазания, и обязуется совсем не омываться, вытирая, как прилично освященному, руки этими же одеждами. А после седьмого дня, которым знаменуется завершение этой седмичной жизни, он должен прийти в храм к иерею и от него принять омовение. Иерей со священными молитвами омывает его губкой и водой в тех местах головы и рук, где он был помазан святейшим миром, а другие части тела омывает сам крещёный в благоприличном месте, дабы что-нибудь от тех святынь — воды крещения и мира, упав, не было попрано ногами.