• представление о необходимости цивилизационной миссии по отношению к «дикарям», возникающее, как правило, задним числом в виде вторичной идеологической надстройки.
Несмотря на то что понятие «фронтир» сегодня широко применяется во всех мыслимых и немыслимых ситуациях, отсылающих к духу предпринимательства и инноваций, историческим ситуациям фронтиров сопутствовала аура выхода из домодерного состояния. Как только некая область, в которой имела место ситуация фронтира, присоединялась к крупным техническим макросистемам модерна, она быстро теряла фронтирный характер. Покорение дикой природы в таких областях тоже вскоре перетекало в стадию эксплуатации природных ресурсов в крупных масштабах. Так, появление железных дорог нарушило состояние неустойчивого равновесия не только на Западе США. Фронтиры, таким образом, представляют собой социальную ситуацию специфического толка, которая по своей сути относится к переходному периоду, предшествующему появлению паровоза и пулемета.
Как взаимосвязаны фронтир и империя?[16] Аргументация здесь должна быть преимущественно пространственная. Национальные государства никогда не имели на своих границах фронтиров. По завершении первой фазы завоевания территории фронтиры могли продолжать свое существование, только если, во-первых, не были установлены четкие территориальные границы, а во-вторых, государственность находилась в зачаточном состоянии и в ее системе существовали пробелы. С позиции фронтира «государство» находится относительно далеко. Границы империй, как правило, были фронтирами, но не всегда. Как только империи прекращали свое расширение, фронтиры, там, где они еще сохранялись, становились не зонами возможного втягивания территорий в тело империи, а прежде всего открытыми флангами, слабо защищенными от внешних угроз. Они воспринимались скорее как неуправляемые или бесконтрольные территории, находящиеся за чертой защитного периметра; как земли, простирающиеся за последним защитным дозором, из глубины которых могли внезапно появиться партизаны и вооруженные наездники. В Британской империи XIX века северо-западная граница Индии была такой невралгической зоной в линии защиты империи, требующей особых форм ведения войны, как, например, горные войска, состоящие из легковооруженной армии, способной воевать в труднодоступной местности. Приграничные войны подобного типа вынуждены были вести российские войска на Кавказе и французские – в Алжире[17]. В отличие от фронтира на северо-западе Индии на ее северной границе подобных пробелов, угрожающих безопасности, не существовало. Это была настоящая государственная граница (border), а не фронтир (frontier). Ее линия была согласована с соседними государствами и подробно описана в договорах[18]. Границы, протянутые во множестве колонизированных местностей Африки или Юго-Восточной Азии, были также согласованы между европейскими завоевателями, с официальной точки зрения они являлись границами (border). На месте, однако, они оказывали лишь слабое влияние, так что политическая география согласованных границ колониального влияния часто накладывалась на реальную географию «живых» фронтиров. Подобная ситуация нередко возникала в контактной области между жителями высокогорья и долин, часть усугубляясь по причине религиозных различий.
Там, где, используя современную терминологию, две или более колониальные державы спорили из‑за государственной принадлежности территорий, следует говорить не о фронтире, а о «пограничных территориях». Согласно определению, предложенному учеником Тёрнера Гербертом Болтоном, они представляют собой «спорные пространства на границах между сферами колониального влияния»[19]. На таких пограничных территориях коренные народы имели иные возможности действия, отличающиеся от ситуации фронтира, поскольку они могли до определенной степени с выгодой для себя противопоставлять интересы конкурирующих захватчиков друг другу и постоянно пересекать границы. Ситуация, при которой между колонизаторами еще не было достигнуто единство, могла идти на пользу местным жителям. Но после однозначного установления государственных границ коренное население – в экстремальных случаях – могло быть депортировано или колониальные державы договаривались о двухстороннем переселении (так, например, произошло в XVIII веке вдоль границы между Российской империей и Китаем эпохи Цин).
16
Ср. также размышления автора книги:
19