- Гости на подходе. У нас две минуты, - сообщил он.
- Уводи девчонок, я немного задержусь. Очень хочется узнать, кто это ходит в гости по утрам и почему именно к нам?
- Ты чего? Колдун сказал…
- Шох, ты сам говорил - я старший. Вот и слушайся старших. Времени в обрез, поэтому не спорь. Юля, Ника, вас это тоже касается.
- Рад…, - попыталась было Лирова.
- И я тебя очень люблю, назначаешься ответственной за Пушка. Дайте мне хоть полминуты на подготовку.
- Девчата, уходим, иначе только хуже сделаем, - начал подталкивать подруг к выходу во внутренний двор белобрысый. В дверях он оглянулся и тихо добавил: – Учти, я немедленно настучу обо всем Глебу.
- Конечно, докладывай, ябеда! Хозяин дома должен знать, что мы ему вторую берлогу «спалили». То-то он обрадуется!
Еще во время разговора Рварин решил, что устроит засаду прямо среди цветов в палисаднике. Хотя бы потому, что прятаться там довольно неудобно и городской житель вряд ли воспримет заросший по пояс цветник как место укрытия. Сам же Рад в детстве любил хорониться среди высоких георгинов бабушкиной клумбы, за что ему нередко попадало. А из здешнего палисадника хорошо просматривалась беседка, лучше всего подходившая для скрытного наблюдения, и парадный вход в дом.
Сначала донесся шорох шин остановившегося за забором автомобиля, затем открыли калитку. Во двор вошли трое с необычными стволами в руках. Радимир не являлся специалистом в оружии, а потому даже не пытался угадать, с чем прибыли гости, и не испытывал желания испробовать их игрушки на себе.
Всматриваясь в незнакомцев, мужчина не мог точно определить, эти ли люди были в парке, и лишь прищурившись, опознал одного по вишневой ауре.
«Ну, правильно, девок мы охмуряем в пиджаках и при галстуках, а в сельский домик лучше в джинсах и футболке. Припахать бы вас сейчас на прополку огорода до кровавых мозолей на руках…»
Троица разошлась в разные стороны двора. Один направился к беседке, второй начал обход дома, третий пошел к парадному входу. Рварин видел каждого и, стоило одному из них выйти из поля зрения двух других, «morphius» отправлял утреннего гостя в сон.
«Минус три, - отметил про себя меткий стрелок. – Любопытно, сколько их всего приехало - трое или четверо? Шох говорил, тачка крутая. Крутые тесниться не любят. Наверное водила ждет возвращения подельников, а они бессовестно дрыхнут. Так, мне надо еще одного придурка наказать».
Рад покинул убежище и направился было к беседке, но тут резкий удар по затылку начал отключать сознание. Но не до конца. Разбуженное болью тройное заклинание взбодрило, блокировало болевой шок и запустило ускоренный режим. Пострадавший мог сейчас резво вскочить и дать деру, но ему сначала хотелось выяснить, кто же так неласково с ним обошелся.
- Объект обнаружен и обездвижен, - донесся рядом негромкий голос. – Других не вижу. Наши все в отключке.
Целитель слегка приоткрыл глаза. Сквозь решетку из ресниц он не увидел говорившего, зато прекрасно рассмотрел ауру невидимки. На ней он и нарисовал сразу два слова: horror и dolor.
- А-а-а! – нечеловеческий ор взорвал утреннюю тишину, а Рварин проследил, как сине-красная аура кинулась к калитке.
«Спасибо за подсказку, - мысленно поблагодарил беглеца поднявшийся с земли мужчина. – Теперь буду знать, как можно обнаружить невидимку».
Он снова прищурился и заметил очень знакомую ауру. Через калитку вошел Шох и направился к нему.
- Валерка, ты на кого девчонок оставил?
- Пушок мамой поклялся, что порвет за них любого, и я ему верю. А ты чего, стал видеть невидимое? – удивился толстяк.
- Есть малость. Возвращайся, я почти закончил.
- Глеб сказал вытаскивать тебя и - в город.
- Хорошо, дай мне еще минуту, - Рварин направился к беседке.
На малиновой ауре незнакомца он написал три очень нехороших латинских слова.
«Сильно надеюсь, что в ближайшие три дня ты сможешь обратиться к магии, негодяй».