Он вытащил снизу шкафа портплед и начал бросать в него одежду.
– Куда ты? – прошептала Риган. – Ты же не бросишь ее и ребенка?
– Нет, я сознаю свой долг. Я позабочусь о них, но мне нужно свыкнуться с мыслью об.., этом! – С мрачной улыбкой он посмотрел на Лию, спавшую на его кровати. – Я съезжу в Кентукки, поработаю на ферме и весной вернусь. К тому времени ребенок подрастет и сможет отправиться в дорогу.
– Ты не можешь оставлять нам свои отбросы, – заявил Тревис, стоя в дверях. – Ты благородно решил, что должен сделать ее честной женщиной. Женщиной! Я даже не пойму, разумное ли она существо. Забирай ее с собой. Я вовсе не хочу, чтобы мне что-то напоминало о твоей глупости.
– Вычти расходы на нее из моей половины стоимости нашей плантации! – закричал Уэсли.
– Ты не можешь уехать просто так, – взмолилась Риган, но Уэсли уже был за дверью.
– Тревис, догони его, – взмолилась она. – А мы с Николь займемся девушкой. Ты же не можешь вот так расстаться с братом.
Поколебавшись, Тревис коснулся щеки жены, потом бросился вниз по лестнице. В окно спальни Риган следила за тем, как братья обнялись, потом Уэсли направился к пристани, где была привязана лодка, на которой ему предстояло пуститься в дорогу на запад.
Глава 3
Через два дня после отъезда Уэсли Лиа родила мертвого ребенка. Она поплакала над крохотным гробом, а потом ее опять уложили спать, и она спала несколько дней подряд, просыпаясь только для того, чтобы немного поесть.
Когда в конце концов Лиа пробудилась и огляделась по сторонам, ей показалось, что она находится в раю. Она лежала в просторной кровати с пологом из ткани кремового цвета. На выкрашенных в белый цвет стенах были развешаны картины – парусные корабли, сцены охоты. Комната была заставлена стульями, столами и конторками, подобных которым ей видеть еще не приходилось.
Лишь секунду она полюбовалась этим зрелищем, а потом спустила ноги на пол. На голове у нее был чепчик, а тело укутано в ночную рубашку ослепительной белизны; она удивленно коснулась этой одежды. Головокружение наконец прекратилось.
– Что вы делаете? – спросила появившаяся в двери женщина. – Миссис Риган! – крикнула она через плечо.
Когда Риган прибежала, Лиа, вырываясь из рук служанки, пыталась встать с кровати.
– Салли, довольно!
– Вы не знаете, какие они, – всхлипнула служанка, толкая Лию руками. Риган собралась с силами.
– Салли! Уходи, мы с тобой потом поговорим. Когда служанка ушла, Риган повернулась к Лие, которая опять попыталась сесть:
– Тебе нужно отдыхать.
– Мне нужно присмотреть за детишками. Старик их уморит голодом.
Мягко, но настойчиво, Риган заставила ее лечь.
– Об этом уже позаботились. Тревис с Клеем побывали на вашей ферме, забрали всех твоих братьев и сестер и сейчас устраивают их в разных семьях. А твоего отца никто не видел несколько недель, с того самого дня, когда он.., явился в церковь. Тебе пока нужно отдыхать, есть и выздоравливать. Когда ты придешь в себя, то сможешь встретиться с братьями и сестрами. А вот и еда.
Перед изумленной Лией поставили красиво раскрашенный деревянный поднос с блюдами.
– Я не знала, что бы ты хотела поесть, и заказала все разное, – продолжала Риган, снимая серебряные крышки, чтобы показать ароматные горячие блюда.
– Я… – Лиа запнулась. Риган похлопала ее по руке:
– Ешь побольше, наслаждайся, а потом поспи. Прежде чем приступить к работе, тебе надо отъесться. Кстати, горшок стоит под кроватью. – С этими словами Риган вышла.
Лиа принялась есть, как делала это всегда – руками и с невероятной быстротой. Она не обращала внимания на то, что брызги от соуса попадают на полог. Поев, она воспользовалась ночным сосудом и выплеснула его содержимое в окно, как всегда поступала дома. Почесываясь, она опять легла в кровать и заснула, так что гнев Тревиса миновал ее, когда он услышал о том, как Лиа поступила с содержимым горшка.
Целых десять дней Лиа только спала и ела, а когда ссадины и синяки у нее зажили, Риган задумчиво посмотрела на нее. Она сообщила, что Уэсли уехал в Кентукки, куда будто бы давно уже собирался.
Лиа уяснила, что ночной горшок следует оставлять служанке, но так ни разу и не осмелилась выйти из спальни. Она сидела у окна и разглядывала огромную территорию плантации Тревиса, застроенную разнообразными зданиями, видела сотни людей, занятых делом, и постепенно ее стало охватывать беспокойство.
– А когда я должна приступить к работе, о которой вы говорили? – спросила она у Риган.
Та взяла Лию за подбородок и стала рассматривать ее лицо в свете солнца. Синяки почти совсем зажили.
– Скажем, завтра утром.
– Хорошо, – улыбнулась Лиа. – У вас есть для меня какая-нибудь старая одежда? Что-нибудь поношенное, – продолжала она, кивком показав на голубое шелковое платье Риган.
– Пожалуй, мы пока не будем думать о твоей одежде, – задумчиво ответила Риган. – Думаю, мы начнем завтра, если у Николь будет время. – Она не оставила Лие времени, чтобы задать вопросы. – Мне нужно идти. Предстоит подготовить очень и очень многое, – рассеянно добавила она и вышла из комнаты.
Когда Лиа проснулась на следующее утро, Николь и Риган, с чепчиками на голове и в старых грубых платьях из муслина, уже стояли возле кровати. На их лицах застыло суровое выражение.