Он вышел, а девушка принялась нервно приводить себя в порядок. И хотя она сказала, что не предоставит шанса любоваться собою, обещание (или угрозу?) не выполнила. Ей ХОТЕЛОСЬ, чтобы таинственный Людовик любовался ею, пускай и не нагой. Хотелось, чтобы он взглянул на нее не с жалостливым презрением, как смотрел этим утром, а с восхищением.
Поэтому на кухне Барбара появилась с приличным опозданием. Впрочем, Людовик как будто не скучал и поднялся навстречу ей с широкой улыбкой.
— Вот теперь вы восхитительны! — сказал он с откровенным одобрением, разглядывая ладную фигурку Барбары, подчеркнутую изящным домашним платьем малахитового цвета, который чудесно оттенял буйные темно-рыжие локоны. Широкий темно-синий пояс туго обтягивал гибкую талию девушки, демонстрируя стройность и изящество изгибов.
И Барбара тотчас оттаяла в ответ на столь явное восхищение, улыбнулась пускай немного хмуро, но уже миролюбиво… милостиво.
— Вы заслужили кофе, — с видом благокосклонной хозяйки заявила она и засуетилась на кухне.
Вскоре они пили ароматный напиток, и оба молчали, посматривая друг на друга. И если Людовик казался вполне благожелательным, то Барбара оставалась настороженной. Что нужно ему, этому странному человеку? На что он рассчитывает, на какие «авансы» с ее стороны? Чего ждет?
— Не хотите поговорить? — наконец, нарушил молчание Людовик.
Девушка угрюмо пожала плечами, не поднимая глаз от чашки:
— С чего бы? И о чем?
— Например, о том, почему вы вчера так яростно набросились на выпивку… вы явно не из тех, кто любит приложиться к бутылке.
Не сделай он этого уточнения, Барбара наверняка вспылила бы, она ненавидела, когда беспардонно лезут в душу… однако его признание, что вчерашний конфуз был исключением из правил, смягчил ее, и она ощетинилась, скорее, по привычке:
— А вы что, психолог, да?
— Можно и так сказать, — усмехнулся Людовик, как показалось его собеседнице — не без грусти.
— Я вчера перебрала, да… и это редкость для меня, тут вы снова угадали. Я люблю иногда выпить бокал-другой вина, но меру знаю. Просто… это был сложный день.
— Вы потеряли возлюбленного, — сказал Людовик будничным тоном, словно делая замечание о погоде за окном.
Шокированная, Барбара со страхом и недоумением воззрилась на него. Может, он умеет читать мысли? Видит прошлое и будущее? Как иначе объяснить его убийственную точность?
Девушка сделала глубокий вдох и заставила себя успокоиться. В конце концов, никакого чуда не произошло… разве трудно догадаться, из-за чего расстроена молодая привлекательная женщина? Любовь, любовь, всегда любовь…
— Проницательно, — сухо признала Барбара, приглядываясь к собеседнику и силясь, подобно ему, испытать себя в телепатии. Ей очень хотелось угадать, о чем он думает… — Я и правда потеряла близкого мне человека. Есть такая болезнь — Диссоляция…
— Увы, наслышан о ней, — печально улыбнулся гость.
Барбара с надеждой посмотрела на него:
— Вы сталкивались с этим диагнозом? Знаете, из-за чего так происходит? И как предотвратить?
— Причин много… но главная — в неумении быть сильным.
— Майкл был сильным! — возмутилась Барбара.
— Возможно, и был… до поры до времени. У каждого свой предел. Вот ваш, Барбара, очень высок. Вы и правду сильная личность.
— Не нужно льстить, — буркнула девушка, которая и без лишних напоминаний знала, что ее волю трудно сломить. «Такой себе комплимент», — с горечью подумала она. Ей приходилось быть сильной, чтобы выжить… тут нечем гордиться и тем более нечему завидовать.
— И не думал льстить. Я вполне искренен. Вы сильная… ваш друг оказался более слабым.
Барбара пожала плечами, решив не продолжать спор.
— Да, так и есть. И что из этого?
— Я хотел бы дать вам совет… если позволите.
Она подняла брови, немало удивленная.
— Не люблю советы, но чисто из любопытства готова выслушать.
— Оставьте прошлое в прошлом. Не пытайтесь вернуть невозможное…
— Невозможное — в смысле Майкла? — дрогнувшим голосом уточнила девушка.
Людовик медленно кивнул, глядя ей в глаза… странный это был взгляд!
— Нет! — упрямо возразила она, вскинув подбородок. — Нет, я не готова оставить… хм… прошлое в прошлом. Я его верну.
— Прошлое?
— Майкла, — конкретизировала Барбара, презрительно щурясь.
Людовик склонил голову набок, разглядывая ее, словно занятный экспонат.
— А как вы его планируете возвращать? И откуда?
— Ну… я слышала о Мире Теней, — неуверенно отозвалась девушка, слегка покраснев. Она понимала, как нелепо звучит ее пояснение… однако гость, как странно, воспринял эти слова совершенно спокойно, даже не улыбнулся.
— Есть такой мир, — признал он. — Но он недоступен для обыкновенных людей…
— А я необыкновенная! — парировала Барбара. — Ну, или стану таковой.
— Вот именно этого я и боюсь… — вздохнул Людовик, пристально глядя на нее. — Послушайте, дорогая леди, я редко даю такие советы… редко — потому что мало кто способен стать «необыкновенным», по вашему выражению. А вы… вы сможете.
На сей раз Барбара почувствовала себя польщенной и едва сдержала довольную улыбку.
— Да, я могу. И разве это плохо?
— Плохо, потому что «необыкновенность» в данном случае не подразумевает добродетель. Напротив, ничего общего…
— Не говорите, будто мне придется заниматься жертвоприношениями или есть младенцев живьем, — нервно рассмеялась она.
Людовик остался серьезным:
До младенцев не должно зайти, но вариант жертвоприношений не такой уж безумный.
Барбаре сделалось не по себе.
— Ну, чему быть, того не миновать, — заявила она с преувеличенно пренебрежительным видом, не столько убеждая Людовика, сколько подбадривая себя этой наигранной уверенностью. — Я сделаю то, что решила… я его верну!
4. Испорченный кофейный ритуал
Людовик расположился на террасе открытого кафе, в блаженном одиночестве, если не считать снующих вокруг официантов. Редкая возможность побыть в обществе, но в то же время наедине с собой. Никто не мешает, не отвлекает шумными репликами.
Ему подали кофе — крепкий, без молока и сахара.
— Спасибо, — равнодушно поблагодарил он, вскользь глянув на официантку — невысокую, тоненькую, с черной кожей и красными волосами.
«Интересно, как она выглядела бы в настоящем мире?» — рассеянно подумал мужчина, подавляя вдох. Попытался представить: наверняка эдакая смуглянка с каштановыми локонами… или рыженькая? Ах, пустое… не угадаешь.
Мир Теней, он был таков… мало красок, мало эмоций. Даже кофе лишился своего привычного насыщенного и благородного оттенка и стал просто черным. Скучно!..
— Можно? — раздался холодный и, к сожалению, хорошо знакомый голос. — Составить компанию?
Ему не нужно было поднимать голову, чтобы понять, кто хочет нарушить его одиночество. Только Артур обладал дьявольской способностью появляться не вовремя и портить настроение буквально несколькими колкими (и, увы, меткими!) фразами.
— Ну, садись, садись, — сдержанно разрешил Людовик.
Артур устроился напротив и улыбнулся своему визави ледяной улыбкой, на которую Людовик, впрочем, не ответил.
— Итак, ты в очередной раз опростоволосился, — Артур не стал ходить вокруг да около и сразу приступил к делу.
— В каком смысле опростоволосился? — нахмурился Людовик, неприязненно взирая на собеседника, чей лощеный облик вызывал у него отвращение. Вероятно, это впечатление носило субъективный характер, ведь ничего особенно отталкивающего во внешности Артура не было: высокий, статный, широкоплечий, он обладал сильной харизмой, хотя и со знаком «минус». Он явно принадлежал к числу мужчин с выраженным отрицательным обаянием… именно такой типаж пользуется особенной популярностью у женщин.