Верховой курьер подскакал к упомянутому домику, и около него остановилась государева коляска; граф Аракчеев вышел и помог выйти царю, и они вошли в светлицу.
Надобно сказать, что староста с мужичками ранее совещались во время ожидания и рассудили, что в случае, если царь спросит домовладельца, выдвинуть вперед хозяйку, а не хозяина (хотя он был безукоризненный и хороший человек), по ихнему рассуждению казалось, государю будет беседовать с нею приятнее и ,, великатнее“, но не так вышло.
Государь изволил переодеваться из дорожного платья в новый мундир и, между прочим, сказал: ,,Ну, а где же домовый хозяин?” Старосту позвали в двери, и он поспешил доложить, что хотя есть хозяин, но более заведует всем его хозяйка— жена. Государь на это ответил прямо: „Если хозяин дома есть, то мне он только и нужен”.
Тогда крестьянин-домовладелец тотчас же был представлен государю, который, сказав ему несколько милостивых слов, приказал выдать за постой 100 рублей, сверх этого кафтан и к нему шляпу, которые, кажется, были уже на сей предмет ранее готовы[131].
Подъехав к Преображенской заставе, государь остановился, так как шлагбаум был опущен, и часовой спросил: кто едет? Граф Аракчеев, сидевший рядом с государем в коляске, дал какой-то ответ, шлагбаум быстро поднялся, и они въехали в Москву. Тут же расставленные казаки (вестовые) тотчас умчались в Кремль дать знать о въезде в столицу императора. Народ, стоявший густыми толпами, встретил давно ожидаемого царя несмолкаемыми криками радостного ,,ура“».
Слободе Преображенской выпало счастье видеть ныне в Бозе почившего государя императора Александра Александровича, вдовствующую государыню императрицу Марию Федоровну, наследника цесаревича Николая Александровича, ныне благополучно царствующего государя императора, и все августейшее семейство 23 мая 1883 года по случаю двухсотлетнего юбилея Преображенского и Семеновского полков. Рассказ об этом событии мы возьмем из официального сообщения в военной газете «Русский инвалид» (1883 года мая 24 и 26, №№ 112 и 113); мы были его счастливыми очевидцами, оно и дало нам первую мысль к составлению этого описания.
«Двухсотлетний юбилей лейб-гвардии Преображенского и Семеновского полков, а следовательно, и наших регулярных войск, совпавший с торжеством коронации их величеств, был отпразднован в понедельник, 23 мая, в слободе Преображенской.
Ранее того, 21 мая, вслед за окончанием церковного парада, в присутствии государя императора в саду Петровского дворца совершена была прибивка знамен, высочайше жалуемых по случаю двухсотлетнего юбилея лейб-гвардии Преображенскому и Семеновскому полкам.
При набивке находились как особы императорской фамилии, так и старшие начальствующие лица, а равно и чины, которым обязательно быть на основании воинского устава.
Одно из каждых четырех знамен, пожалованных полкам, было богато вышито золотом, а остальные три были того же вида, но рисованные; на знаменах лейб-гвардии Преображенского полка находится образ Преображения Господня, на знаменах лейб-гвардии Семеновского полка — Введения во храм Пресвятой Богородицы. Первый гвоздь был прибит государем императором, второй ее величеством, затем вбивали гвозди присутствовавшие на церемонии особы императорской фамилии, а за ними генералы и офицеры.
Через день после прибивания знамен происходило, как мы уже сказали, празднование юбилея в слободе Преображенской; началось оно церковным парадом полкам лейб-гвардии Преображенскому и Семеновскому, 1-ой батарее лейб-гвардии, Бой артиллерийской бригаде и представителям от частей сосредоточенных в Москве войск, которые построились на площади у церкви Петра и Павла.
Командиры полков перед парадом и освящением вновь высочайше дарованных знамен прочитали перед фронтом жалуемую при знаменах императорскую грамоту и из устава о наказаниях за потерю знамени в бою. Старые знамена были оставлены на временное хранение в церкви Преображенской впредь до их помещения в полковые церкви.
Впереди головных полурот лейб-гвардии Преображенского и Семеновского полков находились в виде регалий по четыре старых знамени, высочайше пожалованных в 1701 —1711 годах; знамена эти были приняты из московской Оружейной палаты, в которой хранятся еще другие знамена, жалованные этим полкам в разное время; ассистентами у знамен лейб-гвардии Преображенского полка были их императорские высочества: наследник цесаревич и великий князь Георгий Александрович.