Царь Алексей Михайлович, хорошо зная ближайшие подмосковные места и бывая часто в Преображенском, нашел лучшие земли для устройства вышеозначенного в Измайлове хозяйства, где у него были неоглядные пашни, очень хорошо возделанные[146], которые преимущественно засеивались льном. В саду росло множество дорогих и редких в Москве кустов и цветов, были и шелковичные деревья, здесь же воспитывали шелковичных червей для добывания шелка. В огородах росли арбузы и дыни[147], плодовых деревьев росло тысячи, а количество ягодных кустов определялось десятками тысяч.
«В рабочую пору на измайловских полях одних наемных жнецов бывало каждый день по семисот человек. Царь часто сам присутствовал на работах и особенно почти всегда во время ярового и ржаного посева. При этом на полях служили молебен, и они освящались святой водой из монастырского колодца преподобного Сергия и от монастыря Саввы Сторожевского» 5 0.
В Измайлове есть аллеи лип, посаженных, по преданию, царем Алексеем, где Петр I, бывши еще отроком, любил гулять. Из садов Измайлова много рассылали разного насаждения в другие сады; Аптекарский (Ботанический) сад близ Сухаревой башни разведен большей частью из Измайловского. Лекарственные травы[148] и коренья отправлялись в Аптекарский приказ[149]. В 1703 году Петр из Шлиссельбурга писал
Стрешневу: «Из села Измайлова послать осенью в Азов коренья всяких зелий, а особливо клубничного, и двух садовников, чтобы там оные размножились»; в 1704 году царь повелел ему же «прислать в С.-Петербург, не пропустя времени, всяких цветов из Измайлова, а больше тех, кои пахнут».
Все заведенное и устроенное своими предками не только поддержал, но и распространил царь Федор Алексеевич. Вместо деревянной церкви в память Покрова Божьей Матери он воздвиг величественный и огромный пятиглавый собор[150].
В селе Измайлово находятся следующие каменные церкви: в честь Рождества Христова с приделами во имя иконы Казанской Богоматери и святого Николая (когда построен этот храм — точных сведений нет, но по стилю его можно отнести к XVII веку, колокольня же, вероятно, построена несколько позднее), и придворные церкви, помимо соборной Покрова Богородицы, Всех Святых и святого Иоасафа царевича.
В соборной церкви есть старинный список с чудотворной иконы Богоматери Иерусалимской, прославленный чудотворениями во время мора 1771 года. Вместо колокольни, которая расположена недалеко от собора, находится квадратная башня с проезжими воротами. В нижнем жилье этой башни прежде помещалось духовенство собора и служители его, в среднем же находится под коробовыми сводами палата, которая, по преданию, называлась думной и сенатской, потому что, когда бывали здесь цари, в ней собирались бояре, а при Петре I и II, и при императрицах Анны и Елизаветы бывало присутствие сената. Была и другая башня, которая давно уже не существует; из ее материалов выстроена церковь в соседнем селе Ивановском.
Весной и летом в Измайлове жили, а осенью и зимой наезжали туда на время царицы Наталья Кирилловна, Евдокия Федоровна с царевичем Алексеем Петровичем и др.; иногда праздновались в Измайлове дни рождения и тезоименитства Петра I. В такие дни, по старинному обычаю, крестьянам выставлялось перед дворцом пиво и вино, а нищим раздавалась милостыня.
В Измайлове долгое время жила царица Прасковья Федоровна (невестка Петра I), вдова царя Иоанна Алексеевича, мать императрицы Анны Иоанновны. «Будучи женщиной старых понятий и привычек, она, удовлетворяя своему личному вкусу, усвоенному с детства, окружала себя целой толпой дармоедов: нищие, богомольцы, ханжи, гадальщицы, всякие калеки, уроды свободно разгуливали по Измайловскому дворцу в своих грязных изодранных рубахах, гнусливо тянули свои песни, плясали, проделывая разные шутки. Только при посещении Петра, не терпевшего этих остатков старины, они прятались в дальние чуланы. Число их было так велико, что Татищев, не раз лично посещавший Прасковью Федоровну, говорит, что двор царицы от набожности был госпиталь на уродов и прочих. Из них наибольшим уважением царицы пользовался полупомешанный подьячий Тимофей Архипович [151], выдававший себя за святого и пророка, который прожил при дворе Прасковьи Федоровны 28 лет. Царица верила каждому его слову и считала себя счастливой, что такой святой человек удостаивает жить в ее доме. Содержание многочисленной челяди, разумеется, не могло способствовать порядку в делах Прасковьи Федоровны, ее обкрадывали самым бессовестным образом» 51.
146
Труды царя Алексея Михайловича были не напрасны, они вознаграждались с избытком, а именно: в царских житницах в Измайлове бывало до 28 ООО четвертей хлеба, а льна немало посылалось на продажу в Ригу; кроме того, Измайлово давало ежегодно от 500 до 800 пудов хмеля, до 200 пудов меда и почти столько же воска, не говоря уже о массе плодов и овощей, доставляемых во дворец.
147
Есть сведения, что дыни еще в начале XVI века были у нас разводимы и очень тщательно, так что иностранцы удивлялись приятности вкуса их и огромной величине, а об арбузах был даже указ 1660 года, чтобы их разводить в Чугуеве, а когда они поспеют, присылать в Москву.
148
Травы, коренья и т.п. еще в древние времена были употребляемы для лечения; так как наши предки мало верили врачам, то многие из них и имели собственную медицину. Употребление таковых домашних средств, несомненно, переходило из рода в род, большая часть подобных лечений стала нам известна из некоторых рукописных медицинских книг; как древний и, вероятно, первый таковой лечебник находился у Артамона Сергеевича Матвеева. Рукопись эта в подлиннике, писанная в 1588 году славянским шрифтом и языком, находилась у нашего профессора г-на Баузе, но, к сожалению, она вместе с прочими его памятниками древности сгорела в 1812 году. Кстати упомянем, что многие лечебники (травники) изображали растения в натуральную величину, нарисованные красками, и некоторые из них были отправлены в 1673 году в Преображенское для царя Алексея Михайловича (см. подр. «Ист. медиц. в России», Рихтера, 1, 91 и 313, ч. 2, 185).
149
Аптекарский приказ учрежден царем Михаилом Федоровичем, он находился близ Воскресенских ворот, но Маржарет говорит о его существовании в 1607 году. Впоследствии это учреждение имело другие названия, ныне именуется «Главное медицинское управление».
150
Есть предание, что в этом соборе иногда служил в праздничные дни святой Димитрий Ростовский.
151
По преданию, борода этого помешанного подьячего сохранялась в роде Анастасии Александровны Нарышкиной, но впоследствии она неизвестно как и когда пропала. Заметим кстати, что А. А. Нарышкина была очень дружна с царицей Прасковьей Федоровной, доказательством чего может служить следующее: она завещала своим детям и потомкам поминать в молитвах «добрейшую» Прасковью Федоровну.