Следует сказать, что бедственный для Москвы 1771 год ознаменовался еще появлением страшной заразной болезни — чумы [184], которая была занесена к нам из Молдавии и впервые появилась вблизи вышеупомянутого госпиталя. «В конце лета 1770 года болезнь эта перешла русские границы, быстро распространилась по Малороссии и появилась в Севске и Брянске. Московскую губернию с юга окружили заставами, приняли обычные карантинные [185] меры, велено было и саму Москву обнести палисадником или рогатками, но последняя мера осталась без исполнения. В конце года (17 декабря) чума появилась в отдаленной части Москвы — в Лефортове, в малом госпитале, находившемся на Введенских горах. Главный доктор госпиталя Шафонский дал знать медицинской конторе и начальству города Москвы об опасной болезни. Собравшийся совет (22 декабря) единогласно решил, что болезнь эту должно считать моровой язвой. Доктор Мертенс предложил графу Салтыкову, главнокомандующему в столице, оцепить госпиталь, что и было исполнено. Впоследствии в этом госпитале два покоя, где была заразительная болезнь, с прочими, находящимися в связи ветхими покоями, со всем, что в них было, сожжены по совету генерала Глебова и обер-полицмейстера Бахметева» 6 7.
Вблизи Военного госпиталя расположено Лефортово, которое заселилось в конце XVII века. В Петровское время в нем были солдатские слободы (как и в Преображенском), где расположен был Лефортовский полк, шефом которого был Лефорт. От его имени, а может быть и от имени полка, селение это получило название Лефортово.
В Лефортове находится каменная церковь во имя апостолов Петра и Павла с приделами Иоанна Богослова и преп. Сергия, радонежского чудотворца, построенная в 1771 году, наружная постройка которой вполне сохранилась [186]. В церкви есть старый деревянный крест, на котором надпись свидетельствует, что прежний деревянный храм был сооружен 1 июля 1711 года. Вероятно, церковь эта была полковая Лефортовского полка.
Напротив этой церкви (с северной стороны) находится устроенная княгиней Шаховской община сестер милосердия, при которой существует больница для душевнобольных. В главном корпусе общины в 1875 году устроен вверху храм во имя иконы Богоматери, именуемой «Утоли моя печали». В этом же здании, в нижнем этаже, находится придел во имя св. бл. князя Александра Невского, освященный в 1882 году.
Недалеко от общины, на Введенских горах, при летних помещениях госпиталя недавно устроена небольшая деревянная церковь во имя святителей митрополитов московских — Петра, Алексия, Ионы и Филиппа, празднование которым совершается 5 октября.
Напротив упомянутого летнего госпиталя находится за Камер-коллежским валом Немецкое (иностранное) кладбище[187], оно называется также и Введенским; на нем хоронят всех иностранцев, проживающих в Москве [188]. Есть предание, что на этом кладбище похоронен Лефорт[189], но в каком именно месте — неизвестно. По чистоте и опрятности это кладбище — единственное в Москве, на нем много хороших и ценных памятников, а на могилах в летнее время рассаживается множество дорогих и прекрасных цветов.
В Лефортове находится известный Головинский дворец. При Петре I на этом месте была дача Головина, которую, по словам Берхгольца, Петр взял для себя, а Головину отдал дачу, принадлежавшую умершему князю Гагарину. При доме Головина в то время была церковь во имя Успения Богородицы [190]. «Императрица Анна Иоанновна по приезде в Москву в 1730 году, остановившись в Кремле, по неудобству помещения повелела выстроить для себя деревянный дворец где-то подле Арсенала, который и назван был Анненгоф. Однако ж к лету она выстроила другой Анненгоф на берегу Яузы, подле Головинского дома. Там она прожила до возвращения в Петербург и с тех пор там же основала свое пребывание, куда в 1736 году перенесен был и кремлевский Анненгоф»68.
В царствование императрицы Елизаветы Петровны к Головинскому дому приделан был деревянный флигель для великого князя (Петра Федоровича) и великой княгини. «Императрица, пришедши к княгине и увидя, что двери ее спальни беспрестанно то отворяются, то затворяются, служа единственным выходом для окружающих княгиню, которых было немало, велела сделать в их комнате дверь из окна с лестницей на улицу, что, разумеется, было весьма неудобно. От тесноты помещения спальня княгини была наполнена насекомыми разного рода, которые не давали спать. Головинский дворец сгорел 1 ноября; великий князь и княгиня были помещены в одном из больших домов Немецкой слободы; этот большой, по-тогдашнему, дом состоял из девяти комнат, по которым ветер гулял свободно вследствие того, что рамы и двери наполовину сгнили; между половицами были большие щели, клопы и тараканы царствовали повсюду. Решено было немедленно же приступить к постройке нового дворца на месте сгоревшего. Строение было поручено генералу Трубецкому и сенатору Шувалову, плотников и др. рабочих хотели призвать из Ярославля и Галича, но все-таки нашли их в Москве; частные плотничные работы в Москве на это время были запрещены»69.
184
Нельзя определить с точностью время, когда в первый раз появилась чума в России, хотя из «Ист. медиц. в России», Рихтера видно, что она была в XIV веке и опустошала преимущественно пограничные города- Псков, Новгород и Смоленск; однако же есть источники, которые указывают, что чума была в Смоленске в XIII веке, не говоря уже о море (первый в России), бывшем в XI веке в Киеве.
185
Учреждение карантинов в России в первый раз встречается в царствование царя Алексея Михайловича.
186
В 1812 году эта церковь, как и многие другие, была осквернена французами, которые поместили в ней быков. Кстати заметим, что в Петровском монастыре в соборной церкви была устроена мясная лавка, в которой на полках лежали разные части мяса; на паникадилах и на вколоченных в иконостас и иконы гвоздях висели внутренности животных и разная дичь. Как известно, во многих храмах были устроены конюшни, и лошади покрывались покровами и священническими ризами, а для овса употреблялись купели, в которых крестят младенцев.
187
В 1812 году, как известно, Немецкая слобода почти вся сгорела. Во время пожара некоторые ее жители, преследуемые огнем, принуждены были удалиться на вышеупомянутое кладбище, где были ограблены неприятелем, который не обращал внимания, что грабил соотечественников, и не щадил ни пола, ни возраста.