- ... Рив, что вы творите?! Немедленно ...
До сознания Сидча донёсся возмущённые оклики Мурра и они жёстко выхватили его из неги овладевшей им от созерцания резвящейся подобно маленькому ребёнку жены. Ведь никогда за всю их совместную жизнь он не видел, чтоб она так самозабвенно радовалась. И лишать её такого блаженства ему не хотелось поэтому, немного помедлив, он ответил:
- Гражданин Сальмонт, сегодня у людей праздник: поэтому, я думаю, что им можно простить этот душевный порыв. В данный момент, любые призывы к порядку и соблюдению разных там параграфов инструкций будут излишними.
Мурр не унимался:
- Однако вы не поддались этому так сказать общему порыву и даже не подняли забрало своего шлема! Чем вы это объясните?
- Потому что журить своих подчинённых за сегодняшний поступок я буду завтра. И мне не хочется допустить даже малой возможности упрёка в мой адрес: я должен требовать только то, что неукоснительно соблюдаю сам. И не как иначе.
Сальмонт ненадолго задумался и вскоре ответил уже более спокойным голосом:
- Хорошо. Вы их начальник, значит вам виднее. Но не забывайте, именно вы несёте за всё это безобразие персональную ответственность. Я вас предупреждаю, что после окончания вашей миссии: после переселения межзвёздной экспедиции на поверхность я созыву комиссию по поводу этого вашего безумного нарушения всех требований безопасности.
- Согласен. Но всё равно, сегодня ничего отменять не буду - людям нужен праздник и он ни чем не должен быть испорчен...
Сидч хотел ещё чего-то сказать, но на стекло его забрала, неожиданно села одна крупная бабочка и стала неспешно то разводить, то сводить свои ярко украшенные крылышки. Так что, боясь шевельнуться и этим спугнуть так удачно севшую красавицу, мужчина, затаив дыхание стал рассматривать рисунок и необычный силуэт лёгких, тоненьких крылышек; её продолговатое объёмное брюшко; крупные чёрные глаза... Но видимо посчитав, что краткосрочный отдых оказался достаточным, чудесное создание прощально взмахнуло своими крылышками и упорхнуло куда-то вверх и влево. Даже после этого Сидч с неким благоговением чего-то ждал: хотя прекрасно понимал, что на сегодня такое чудо больше не повторится.
- Милый, а ты что грустишь? - Послышался радостный голос Кларисс: которая подбежала к мужу со спины и, обняв его, буквально повисла на нём. - Давай снимай свой дурацкий шлем и присоединяйся к нашему веселью. Знаешь как он прекрасен? Ощути как пахнут цветы и всё это разнотравье.
- Радость моя, услада моих очей, если бы ты знала, что сейчас было: точнее случилось, ... или как это лучше высказать? ... - Еле сдерживая эмоции, невпопад, сбивчиво заговорил Сидч, включив внешний динамик: он говорил так, как будто и не слышал её призыва к безумному веселью. - ...В общем, у меня, ... то есть на стекле моего шлема, несколько секунд назад сидела живая бабочка, и я смог рассмотреть на её крылышках не только ... э-э прелестный рисунок, но и каждую их жилку! Это так прекрасно, ... ну как будто она лично для меня приоткрыла некую завесу флёра из их восхитительной жизни! Понимаешь, я первый и наверняка единственный человек увидевший такое чудо в реальном времени: а не в скупой архивной записи.
Ему было всё равно, что его слова услышат подчинённые: его переполняли эмоции в результате чего он находился в состоянии некой эйфории, точнее душевной окрылённости. Да и праздник есть праздник, и в этот момент можно, а быть может и нужно допустить некие вольности в своих высказываниях. И тем более, своей любви к жене он не от кого не скрывал - но и ранее никогда не выказывал этого прилюдно и столь эмоционально. Пусть при этом признании, он по-детски восторженно делился с ней впечатлениями от недавно увиденного чуда к которому случайно был приобщён.... И продолжи Кларисс свои уговоры хоть на несколько мгновений, то Сидч в конце концов мог и уступить ей, мог податься на уговоры ради возможности её единственного поцелуя: который он страстно возжелал получить прямо здесь и сейчас. Однако. Его жена 'отступила‟, и с игривой обидой разомкнула свои объятья, и забавно коверкая голос проговорила, - обращаясь к мужу по фамилии, что само собой допускало присутствие некой толики обиды:
- Ну и сухарь же ты Рив. Вот и стой теперь посреди нас как каменное изваяние доисторической химеры: кстати, твой спасательный костюм на общем фоне весьма напоминает это страшное и весьма никчёмное мифическое существо.
Не успела Кларисс сделать и трёх шагов по направлению к ближайшей группке веселящихся биоинженеров, как землю сотряс весьма сильный сейсмический толчок. Неизвестно каким способом устояв на ногах, Сидч с ужасом, как в замедленной съёмке, увидел что его жена, стараясь удержать равновесие взмахнула руками и весьма неуклюже упала наземь. Он даже успел подумать: - 'Лишь бы она ничего себе не сломала‟! - Впрочем, многие из его резвящихся подчинённых также распластались по уже изрядно утоптанной траве и после этого, все они испуганно озирались по сторонам. А почву: после этого сильного толчка всё трясло и трясло мелкой, но весьма ощутимой дрожью. На этот кошмар произошло наложение треска больше похожего на перекатистый грохот, и небольшая часть плато с несколькими участниками экспедиции находящимися на ней медленно отделилась и стала оседать вниз. И о ужас: никто из обречённых на страшную погибель растерявшихся людей даже не попытался перепрыгнуть через разрастающуюся трещину так бездушно отхватившую от плато небольшой ломоть земли. Они - люди, которым не повезло оказаться на отваливавшемся участке земли, с каким-то обречённым равнодушием смотрели на счастливчиков не попавших на этот отделяющийся край обрыва: так и изображали неподвижные статуи до тех пор, пока угол наклона падающей глыбы не стал слишком крутым и те, не стараясь хоть как-то удержаться, соскользнули вниз.