Лука описывает здесь женщину как «грешницу», не открывая нам характер ее греха. Возможно, она вела аморальный образ жизни, а может и нет, но однозначно, что в городе у нее была плохая репутация. Фарисей Симон был возмущен тем, что Иисус позволил ей прикоснуться к Себе, поскольку знал, что она – «грешница» (стих 39).
Таким образом, начало истории заключалось в том, что у этой грешницы ранее уже была встреча с Иисусом – возможно, незадолго до событий, описанных в седьмой главе Евангелия от Луки. Она, как Исаия, болезненно осознала свой грех и, опять-таки, как Исаия, получила от Иисуса заверение в том, что ее грехи прощены. В продолжении этой истории мы читаем в Евангелии от Луки, что Иисус был приглашен на обед к фарисею Симону. Грешница, узнав об этом, пришла в дом к Симону с алебастровым сосудом мирры, чтобы помазать ноги Иисуса.
По традиции того времени, в помещение, где проходила трапеза, свободно допускались непрошенные гости. В этом не было ничего необычного. Они могли занимать места по периметру комнаты и слушать застольные разговоры. Действия этой женщины были необычны тем, что она, известная своей плохой репутацией, посмела войти в дом фарисея – представителя группы, славящейся строгим внешним соблюдением закона и самоправедным отношением к другим людям. (В качестве хорошего примера можно привести рассказ о фарисее и мытаре, молящихся в храме, записанный в Луки 18:9-14.)
Более того, женщина не только осмелилась войти в дом Симона, но и вместо того, чтобы занять место в дальнем углу комнаты, направилась прямиком к Иисусу с намерением помазать Его ноги. Остановившись позади Него у Его ног, она заплакала, и это были не несколько упавших слезинок, а настоящие потоки. Слез было столько, что ноги Иисуса стали от них мокрыми. Для того чтобы по достоинству оценить следующий поступок женщины, полезно отметить, что Симон полностью проигнорировал правила этикета по отношению к Иисусу, не омыв Ему ноги (см. стих 44). Поэтому, когда Лука говорит о том, что женщина вытерла ноги Иисуса своими волосами, это подразумевало не просто осушение слез. Она буквально омыла их в слезах своими собственными волосами, а затем поцеловала и намазала миррой.
Симон пришел в ужас от того, что Иисус позволил этой грешнице с известной репутацией прикасаться к Нему. Иисус, зная мысли Симона, рассказал ему притчу о заимодавце, у которого было два должника. Один задолжал пятьсот динариев, а другой – пятьдесят. Видя, что они не могут расплатиться, он простил долг обоим. Затем Иисус спросил у Симона, кто из этих двоих возлюбил заимодавца больше. Тот ответил: «Думаю, тот, которому более простил». «Правильно ты рассудил», – сказал Иисус Симону.
Далее Он сравнил вопиющее пренебрежение элементарной вежливостью, продемонстрированное Симоном, с обильным проявлением любви со стороны грешницы. Заключение Иисуса читаем в стихе 47: «Потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит». На первый взгляд, оно кажется странным, поскольку в отрыве от контекста якобы говорит, что женщина была прощена за то, что много любила. Совершенно очевидно, что Иисус не вкладывал в Свое высказывание такой смысл, потому что это полностью противоречило бы морали притчи о заимодавце. Кроме того, это идет вразрез принципу Нового Завета, согласно которому наша любовь к Христу может быть только реакцией на Его любовь к нам.
Скорее, Иисус имел в виду, что обильное проявление любви к Нему стало доказательством того, что женщина глубоко в сердце уже пережила реальность Его прощения. В таком случае, почему же Иисус сказал ей в тот момент: «Прощаются тебе грехи», – если она уже была прощена?
Не забывайте, что эту женщину в городе знали как грешницу. У нее была дурная репутация, поэтому слова Иисуса о прощении были рассчитаны на две целевые аудитории. Во-первых, Симон и остальные гости должны были услышать, что у Иисуса есть власть прощать грехи – то, что фарисеи яростно оспаривали (см., например, Луки 5:17-26). Но, кроме того, слова Иисуса оказались полезными для самой женщины. Это стало публичным заявлением о том, что она прощена; что ее греховное прошлое очищено; что ее грехи, хотя и были, как багряное, стали белы, как снег (см. Исаия 1:18). Разумеется, Иисус мог сказать это только зная, что вскоре предстояло пролиться Его крови, которая должна была обеспечить основание для прощения этой женщины (см. Евреям 9:22; Откровение 7:14).